Сергей Прокопьев - Ларек 'Пузырек' (повести и рассказы)

НА ВЕТРАХ ПЕРЕМЕН

Лиха беда начало,

а потом как

масть пойдет.

Кстати, зовут меня Виктор Никитич, фамилия Бондаренко. Честное слово, скажи мне кто два года назад, буду киосками руководить, обматерил бы. Такое ляпнуть! Ведущий инженер ведущего в области ракетно-космической техники НИИ и вдруг торгаш. Да никогда! Да ни за что!..

Только от сумы и от ларька не зарекайся! Особенно когда задувают ветры великих перемен и от них в головах великих госдеятелей пролетают сквозняки лозунгов. Одним из первых перестроечных кличей был "изыскать внутренние резервы за счет сокращения малопродуктивных штатов".

Кто в НИИ попадает под этот топор? Конечно, уборщицы. Сократили их в нашей конторе. Тети Маши и тети Даши ушли, вытирая халатами слезы, одни ведра и тряпки остались. Лозунг выполнили, а полам все равно, есть технички в штатном расписании или оно уже прогрессивно сокращено, - пачкаются полы. За пару недель обросла контора грязью, как конюшня, что Геракл чистил. В НИИ доктора наук есть, кандидаты тех же наук есть, Гераклов нет. Встал вопрос, кому мыть? Помараковали, морща репу, и - как-никак мужи ученые - решили трудную задачку: мыть по очереди. Разбили с привлечением компьютера полы на участки, составили графики, прикрепили ответственных.

Загвоздка вышла с туалетами. Народ в один голос ответил: нет! Наотрез отказался. Раньше в конфликтных ситуациях поропщут бывало да и смирятся с судьбой, а тут - ни в какую. Начальство, говорят, упразднило уборщиц, пусть само и елозит тряпкой места общественного пользования. Самое интересное эти места не отличались особой загрязненностью, не какие-нибудь вокзальные. Контора интеллигентная, а интеллигентность она во всем проявляется. Однако интеллигенция техническая встала на дыбы - не будем мыть! В верхах конторских решили: туалеты моют начальники секторов.

Я начальником не был, но в это реформаторское время как раз исполнял обязанности приболевшего шефа. Поэтому на волне протеста пошел грудью на баррикады - не буду мыть туалеты! С начальником отдела мы всегда жили нормально, а тут задерганный половой проблемой: сверху давят "решай", снизу кричат - "мы не ассенизаторы", - рубанул в ответ на мой протест: ну и до свидания! На следующий день остыл, да тут я закусил удила - ухожу и горите вы синим огнем вместе с туалетами. Разорвал пуповину, шестнадцать лет связывающую с космической техникой. Но не сразу с "Пузырьком" нырнул в рыночную пучину торговли.

И не нырнул бы, кабы не подтолкнули...

В доларечные времена дома завел порядок: в пятницу, хоть булыжники с неба падай, вечером моем пол и стираемся. Любил в субботу проснуться без этих заморочек в распорядке дня.

Полощу я простыни, и вдруг жена говорит:

- А не хватит ли тебе по шарашкам мотаться?

Расплевавшись с НИИ, пошел я по рукам производственных кооперативов. Не зря говорят, трудно первый раз уволиться, а потом запросто... Вошел во вкус, чуть что не по нраву: заявление на стол и будьте здоровы, живите богато, но без меня. Поискал инженерного счастья на стороне. Да все как-то мимо. Мимо кассы и мимо души. Не прижились производственные начинания на развесистых ветвях новых экономических реформ. По газетам вроде как нужны, а на деле не то что палки ставят, колеса отвинчивают.

C простыней в руках подумал: супруга ненаглядная пожалела меня, дескать, намытарился, два года не в своей тарелке, возвращайся в НИИ, не майся дурью. В НИИ меня усиленно приглашали.

Жена сказала:

- Давай киоск купим?

У меня простыня из рук выпала.

- Это что, спекулировать? - застыл я полоротым.

- Нет! Зарабатывать на жизнь! - отрезала. - Разуй глаза! - ткнула пальцем в окно. - Посмотри!

По ее словам, все вокруг, не теряя драгоценного времени, что-то покупали, продавали, в умных руках крутилось шмутье, питье, лекарство, обрастая хорошим наваром для проворных рук, и только мы бесцельно коптили оставшиеся до кладбищенского бугорка годы.

И это говорила моя жена, которая всю жизнь отчитывала маму-тещу за ее неистребимое стремление лишний огурец или другую огородину снести на базар. "Не позорь меня! - взывала к совести, - я учитель, а ты на базар с котомками!"

- Мы уже отдали дань обществу, давай поработаем на себя! - агитировала супруга, пока я бултыхал в воде простыни. - И вообще, не нравится киоск, бегай и дальше по шарашкам, а я начну мотаться за вещами в Москву. Ты этого хочешь?

Чтобы моя жена, на которую руку во сне положишь, она задыхается, таскала сундучные сумки? Этого я не хотел. Тем не менее попытался было увильнуть за спасительное, мол, надо обмозговать, посоветоваться со знатоками. Не вышел маневр. Все уже было за моей спиной обдумано, обсоветовано, обмозговано.