Григорий Горин - Хочу харчо (Рассказы, Монологи, Сценки, Пьесы)

— Мда, это будет очень хорошо! — сказал редактор. — Я обязательно прочту. Зайдите ко мне через неделю.

— Через неделю? — удивился автор. — Да что вы, Федин эту повесть за один день прочел. Не мог оторваться.

— Кто?! — ахнул редактор.

— Ну, Федин! Константин. Только не Михайлович, как Симонов, а Сергеевич. Ну, «Первые радости», «Костер»… Знаете, наверное?

— Еще бы! — сказал редактор. — Только он Александрович, а не Сергеевич.

— Ну вот видите… Александрович с восторгом отзывался. «Неси, говорит, в журнал, и пусть прямо в набор отсылают».

— Так! — вздохнул редактор. — Конечно, если сам Федин… Тогда конечно… Только все-таки я хотел бы сначала ознакомиться.

— Ну что же, — обиженно сказал автор, — знакомьтесь. Одно заглавие чего стоит. Твардовский как увидел заглавие, так прямо весь загорелся. Твардовского, надеюсь, знаете?

— Слышал! — сказал редактор. — «Василий Теркин», «Страна Муравия»…

— Вот, он самый! — обрадовался автор. — Как увидел заглавие, так аж весь задрожал. «Немедленно, говорит, отдайте это в „Новый мир“!»

— Что же вы не отдали? — огорченно спросил редактор.

— Да нет, я решил в вашем журнале напечатать. Не все же «Новому миру». Надо и вам интересные вещи. И у Леонова такое же мнение…

— Ах, у Леонова тоже!

— Да. И у Шолохова. Все в один голос советовали отдать вам.

— Ну что же, — сказал редактор, вытирая пот со лба. — Это очень приятно… Только, знаете, я эту повесть не возьму!

— Почему? — удивился автор.

— Ну ее к богу… Вдруг она мне не понравится?! И это после таких авторитетных мнений. Я же с ума сойду… С работы уволюсь…

— Да что вы! — сказал автор. — Прочтите…

— Нет-нет, и не упрашивайте. Шолохову понравилось, а мне вдруг нет… Это значит, я не гожусь в редакторы. Уж лучше не искушать себя.

— Да успокойтесь, — сказал автор. — Меня ваше мнение тоже интересует. А насчет Шолохова я пошутил. Он повести не читал.

— Ну, все равно. Леонов, Твардовский, Федин…

— Да и они, по правде говоря, не читали…

— А Симонов?!

— И он тоже не в курсе, — вздохнул автор. — Я просто знаю цену повести и мысленно представил себе их оценку.

— Ах так! — воскликнул редактор. — Ну, тогда тем более заберите. Плохая повесть.

— Как вы можете так говорить? — возмутился автор.

— Это не я говорю, — сказал редактор. — Это Толстой говорит… Лев Николаевич… «Анна Каренина», «Война и мир»… Фильм смотрели?.. Вот он самый.

— Да как он мог прочитать повесть? — удивился автор.

— А он и не читал! — сказал редактор. — Просто я уже понял цену повести и мысленно представил себе его оценку. «Плохая повесть! — сказал Толстой. Верните ее автору!» Так прямо и сказал… И весь аж загорелся… И Гоголь того же мнения… И Чехов!.. Чехова знаете?.. «Дядя Ваня», «Каштанка»… Вот он самый…

Все-таки как важно читать газеты! Всегда что-нибудь новенькое узнаешь…

Я тут недавно в нашей городской газете прочитал следующие строки: «Обидно, что наша сатирическая литература по-прежнему жует старые темы. Во всех рассказах и фельетонах высмеивается пьянство, а между тем с пьянством в нашем городе уже давно покончено!!!»

Прочитал я и прямо за голову схватился.

«Боже мой! — думаю. — С пьянством-то, оказывается, уже давно покончено, а люди не знают и напиваются… Кошмар! Надо предупредить всех!..»

Было как раз пятое число — день получки. И, конечно, в связи с этим пьяных на улице, можно сказать, не было. Нигде не было! Особенно у гастронома… Человек двадцать не было. Вошел я в гастроном, с трудом протиснулся к прилавку и кричу продавцу:

— Кончайте торговать спиртными напитками! У нас с пьянством, оказывается, покончено!

Продавец даже побледнел.

— Что же вы, говорит, раньше молчали? Мы же все запасы продали!

— Вот! — возмутился я. — Безобразие какое! Все потому, что не используете в торговле антиалкогольные плакаты!

— Как — не используем? — удивился продавец. — Мы же в них водку заворачиваем…

Я не стал его слушать, выбежал на улицу и помчался в соседнюю мастерскую по ремонту бытовых приборов. Там у меня работал один знакомый. Был он человеком эрудированным, разносторонним и всегда живо интересовался всем, что касается алкоголя.

— Егор Иванович! — закричал я, увидев его. — Радость-то какая! В газете написали, что у нас с пьянством покончено…

— Ну и что? — спокойно отреагировал он. — Нас этот вопрос не касается…

— То есть как — не касается? — удивился я. — Разве это не бич производства?! Разве у вас в дни получки некоторые товарищи не появляются на работе в нетрезвом состоянии?!