Дмитрий Захаров - Сто один день

– Рад был поболтать. Как знать, может еще увидимся! – он протянул влажную ладонь, рукопожатие было похоже на прикосновение спрута, навалился животом на хрупкий столик, и приблизив губы к уху прошептал.

– А ты сам то настоящий? – подмигнул, с удивительной для его фигуры грацией выскользнул из-за стола, и исчез.

Оскар вытер ухо, достал сигарету из полупустой пачки. Здесь все настоящее… Он посмотрел в зеркально панно. Бледное лицо, сеть мелких морщинок возле разноцветных глаз, густые волосы иссеченные проседью. А сам то ты настоящий? Глубокое отражение манило к себе, увлекало в свой загадочный мир, сбивало с толку, и не давало ответа, кто из двойников настоящий. Пес, который курит сигарету, нервно оглядываясь, ища взглядом Хозяйку, или Оскар, сурово взирающий на беспокойного двойника, из глубин туманного зазеркалья

Вернулась Госпожа. На лице черной синью горели огромные глаза. Она молча выпила коньяка, и закурила сигарету. Он попытался что-то сказать, но она покачала головой, и это был не приказ. Это была просьба. Они вышли из ресторана. Ни колпака, ни девушки не было видно. Может быть это действительно был страшный сон? Оскар взглянул на свою руку – на ладони отпечатались следы острых ногтей. Две красные точки, так похожие на следы от змеиных укусов. На улице он набрался мужества, и внимательно осмотрел дверь. Она была тяжелая, обитая кованым металлом, с массивной бронзовой инкрустацией.

Дул свежий ветерок. Подкатил «мерседес».. Оскар нерешительно двинулся к машине, но повинуясь непонятному порыву, сорвался с места и бросился бежать. Хозяйка окликнула его, но он припустил еще быстрее, пересек мост и оказался на Петроградской стороне. Некоторое время он кружил по узким улочкам, заметая следы. Никто за ним не гнался. У Каменноостровского моста над пешеходом сжалился водитель и подвез до Московского вокзала.

Зазвонил телефон. Он лежал под одеялом и дрожал. Что-то сдавливало шею, мешало дышать. Нащупав рукой ошейник, он с отвращением сорвал его, и бросил в угол. Здесь все настоящее… Все те же мертвые деревья, пустые дома, голое пространство. Он налил в стакан водки, горлышко бутылки звякнуло о край стакана. Выпив немного успокоился, лег в кровать, уютно свернулся под одеялом, и тихо лежал, с плотно сомкнув веки. Сна не было. Его вдруг начал бить сильный озноб, шелохнулась занавеска на окне, шершавые тени прочертили на полу узор, невидимый голос прошептал – «ахерон лилит… ахерон лилит…»

Мужчина вскрикнул и включил свет. Все настоящее… Он подобрал ошейник, надел его, и лег в постель, быстро согрелся, изо рта потекла тягучая слюна. В следующую минуту Оскар спал.

У Косого всегда был чуткий сон. Бурбуль посмеивался над ним, считая пустым мечтателем. Пес не должен жить в мире иллюзий, это мешает выполнению его высокой миссии. Он не хотел разочаровывать вожака, и отправлялся вместе с ним в рискованные вылазки.

Как-то раз украденный детеныш еще дышал. Косой украдкой подбросил его к становищу манков. Он наблюдал из кустов, как кричали самки, и в сердце волка возникла необъяснимая тревога. Он несколько дней крутился рядом, оставаясь незамеченным, и когда один из них остался в одиночестве, подошел вплотную.

Молодой манк сидел на четвереньках, и черпал ладошкой воду. Увидев огромного пса, он не испугался. Его товарищи играли возле ручья совсем как волчата. Весело и беззаботно. Пес первым учуял шакалов. Мелкие, трусливые собаки имели отвратительный склочный характер. Они стелились продавленными рыжими животами по земле. Когда беззаботные детеныши увидели шакалов, те полукольцом прижали их к воде. Несмотря на жару, поток не иссякал, стремительно несся, закипая бурунами возле черных камней. Охваченные страхом манки бежали вдоль ручья, и наперерез им устремились голодные шакалы. Косой выскочил из укрытия. Крупный самец с черным пятном на лбу, едва доставал волку до плеча, шакалов трое, и еще полдюжины увлечены погоней. Пятнистый негромко зарычал, предлагая противнику держаться на расстоянии.

Волк знал, что у шакалов сильнее других собак развито чувство семейственности. Стоит ему вступить в схватку, тотчас появятся остальные. Однако он без раздумий бросился на пятнистого, шакал завыл, и тут-же острые зубы впились ему в голень. Он отпустил пятнистого, мгновенно обернулся, и вырвал клок мяса из спины рыжего падальщика. Быстрый как молния он бросился на стоящего поодаль третьего недруга, но тот, поджав хвост уже улепетывал. С минуты на минуту должны подоспеть остальные падальщики. Он раздраженно зарычал на манка, тот коротко улыбнулся, и бросился бежать. Манк был странный. Очень странный…