Андрей Расторгуев - Последствия хандры

Не заставив себя ждать, я опустился на мягкую обивку, едва в ней не утонув. Попробовал расслабиться, но спина неудобно согнулась, а сломанная ключица тут же напомнила о себе острой болью. Пришлось пересесть на самый край и держаться ровно, будто всунутая в шандал свеча.

– Так вы мне поможете? – спросил я, не зная к кому конкретно обращаться.

Мельком глянув на безучастного Барму, который отрешённо смотрел на огонь в камине, Глот разочарованно вздохнул:

– Видите ли, Дмитрий, беда в том, что вы появились из той части здания, за которую отвечает мой разлюбезный братец. Не скажете, кстати, как она вам показалась?

Вот же блин! Что ему ответить? Скажешь правду – чего доброго, обидится, тогда никакой помощи не жди. А врать что-то не больно хотелось.

– Ну, постройка хорошая, надёжная, – начал я осторожно, наблюдая за реакцией собеседника. Он стоял напротив меня и внимательно слушал, сложив руки на груди и чуть склонив голову набок. – Просторно, площадь приличная. Планировка неплохая. Только запущено малость, а так…

– Не малость, уважаемый. Далеко не малость, а самая настоящая многость! Этот бездельник, – указательный палец в сторону брата, – совсем забросил хозяйство. У него, видите ли, апатия. Кризис, так сказать, среднего возраста. Да у нас, между прочим, возраст одинаковый. Я же не впадаю в меланхолию, сто демонов ему в глотку!

– Тебе бы столько разочарований, что выпали на мою долю, – вяло обронил брат, не поворачивая головы и не меняя расслабленной позы.

– И в чём это ты разочаровался, позволь узнать?

– Во всём, – Барм, наконец, перевёл взгляд на Глота. – Главным образом в людях.

– Они-то чем тебе насолили?

– Они эгоистичны и тщеславны. Они вобрали в себя все пороки, какие только есть на свете. Им нет дела до кого-то другого. Всё, что делают эти существа, продиктовано лишь одним – удовлетворением собственных потребностей. Чего стоят их желания! Богатство, успех, вечная молодость… И только себе. Ничегошеньки ради кого-то другого.

– Можно подумать, ты не для себя стараешься, – хмыкнул Глот.

– А для кого? Я людям помочь пытался.

– Это твоя цель?

– Была до недавнего времени.

– Получается, ты хотел творить добро для людей. Отсюда и напрашивается вывод, что делал ты это, братец, чтобы удовлетворить свои желания.

– Какие желания? – холодно спросил Барм, хмуря седые брови.

Впервые за весь разговор я увидел хоть какую-то тень эмоции на его лице.

– Сам признался, что хотел помогать людям. Никто тебя за язык не тянул, – тем же непринуждённым тоном продолжал разглагольствовать Глот. – И что, ты им помогал?.. Помогал, помогал. Теперь уж отпираться бесполезно. Вот и выходит, что ты такой же эгоист, как и они…

Барм покраснел, вскочил вдруг с кресла и затопал ногами. В шлёпанцах это выглядело комично.

– Ты ничего не понимаешь! – неистово взревел он. – Я не для себя стараюсь, а для других. Это они больше ни о ком не думают. Никого ни во что не ставят. И не верят ни в кого кроме себя!

Бог мой, и это спокойный Барм, который тихонько посиживал в креслице и ни на что не реагировал? Сейчас в нём клокотали те самые сто демонов, которых брат грозился забить ему в глотку.

– Вот! – обе руки Барма устремились ко мне. Я не успел даже отшатнуться, когда он оказался рядом, держа меня за плечи. – Вы… Как вас… Дмитрий! Чего бы вы хотели?

Странный вопрос, если не сказать больше. Он что, глухой? Вообще-то я своё желание озвучил в самом начале. И ещё не раз возвращался к нему после.

– Домой попасть, – повторяю нетерпеливо, чувствуя, как под сильными пальцами мага ноет моя многострадальная ключица. Тут же начинаю жалеть, что зациклился на таком простецком желании. Это ведь маги, которым подвластно всё! Попросить чего-нибудь большего? А что я, собственно, теряю? – Впрочем, если хорошенько подумать…

– Ага! Что я говорил! – торжествующе вопит Барм, поворачиваясь к брату. – Они эгоисты. Всё о себе да о себе!..

– Минуточку! – не сдерживаюсь, чтобы не возразить. – А благодаря кому я получил эту вашу Печать? Меня кто-нибудь спрашивал, нужна ли она мне? Да не будь её, я бы давно был дома. Сдалась мне халупа ваша, в такую даль переться!

– Молодец! – поддержал меня Глот. – Что, братишка, уел тебя Димитрий? Ответь ему, если сможешь, человеконенавистник ты наш.

– И отвечу, не сомневайся, – и ко мне: – Печать не даётся, кому ни попадя. Она избирательна, чтоб вы знали. Если в её поле действия окажется тот, кому необходима помощь, тогда сработает. Не окажется – следующего подождёт. Коль среагировала на ваше появление, значит, чего-то вам не хватает. И это что-то вы очень сильно хотите заполучить. Верно я говорю?