Меир Ландау - Сага о Рождённом Землёй

Единственное что роднило этих двух братьев, это была кровь. Парис был так же горд и красив, как и Геркле, даже отважен. Но он был слаб. В отличие от Геркле, Парис не особо вмешивался в военные дела. Они его интересовали меньше всего, хотя он старался никогда не пропускать военных игр своего брата. Но редко когда выходил победителем. Он засиживался за книгами и даже пытался писать их. Если Геркле туго давалась грамота, то Парис освоил её ещё в раннем детстве и стал настоящим мастером в чистописании.

В день когда родился Таг, Парис был ещё мал. Ему только исполнился пятнадцатый год. Но даже в столь юном возрасте, отец уже поручал этому мальчику вести переписку с иноземными правителями. Но без всякой воли и повеления отца, Парис самостоятельно, порой в тайне от всех, записывал всё что происходило вокруг, аккуратно и бережно пряча у себя в комнате целые кипы свитков…

После смерти жены Приам долго ходил убитый горем и печалью. Так, у него в жизни появилась ещё одна женщина, дворцовая пряха Гекуба из презренного хаттянского рода. Попросту – рабыня. Через год она родила Приаму ещё одного сына, Ганимеда. Мальчик был прекрасен словно златокудрый бог солнца Яяш. Но, прожив на свете три года, он умер сражённый неизвестной болезнью. Тогда Лаокоон сказал, что боги узрели красоту младенца и забрали Ганимеда к себе на священную гору, стоящую в северных землях прародины хеттов.

Через год после смерти Ганимеда, Гекуба родила Примау ещё одного сына, Энея, во всём похожего на Париса. Этот ребёнок, рождённый от рабыни, не мог считаться престолонаследником не взирая на то, что он являлся родным братом Геркле и Париса, рос с ними вместе, и как и братья считался царевичем. Он оставался сыном рабыни. Что бы Эней мог заявить права на престол хотя бы после своих кровных братьев, Приам должен был объявить его мать свободной и законно жениться на ней. Но Приам не спешил этого делать, несмотря на то, что за полтора года до рождения Тага Гекуба родила ему ещё одного сына – Полидора… Через несколько минут после рождения Полидора, у Гекубы снова начались схватки и на свет появилась Поликсена, единственная дочка царя Приама…

Когда Менрва забеременела, Гекуба стала молчалива и хмура. Дело в том, что пока царевна была просто женой Геркле, хаттянка могла надеяться на то, что в один прекрасный день влюблённый Приам сам возведёт её на престол. И тогда наследником станет не Геркле, а Эней, как сын живой царицы. Но Менрва, дочка Этиона, царя Партахвины, стала матерью очень скоро после своего появления в дворце. И словно гром среди ясного неба у неё родился сын, которого так не хотела Гекуба. Сразу же после своего рождения Таг был объявлен престолонаследником после Геркле… Тридцать лучших витязей страны Хатти поклялись охранять его отныне и до последнего вздоха… Сына Приам мог лишить прав на трон. Но внука не мог… Все надежды и планы Гекубы рухнули… Уже утром её не обнаружили во дворце. Не обнаружили и Полидора с Поликсеной. Напрасно Приам отсылал на поиски пропавшей Гекубы и своих детей отряд за отрядом. Воины возвращались ни с чем… Единственное, что смогли они выяснить, что перед восходом солнца некая хаттянка, чьё лицо скрывала чадра, покинула город. Что ехала она на колеснице, в которой так же видели двух маленьких детей: мальчика и девочку…

Гекуба исчезла. Радость рождения Тага была омрачена исчезновением Полидора и Поликсены. Но тем дороже стал Таг старому Приаму…

…19-е столетие; Османская Империя; Малая Азия; район холма Гиссарлык…

Солнце клонилось к закату, когда на дороге огибающей холм, что стоял неподалёку берега моря, около быстротечной речушки Мендере-Су, утомлённо брёл крестьянин, буквально волоча за собой осла запряжённого в огромную арбу. Осёл явно не хотел никуда идти, словно намекая всем своим видом хозяину: давай отдохнём, полежим под густой чинарой! А, хозяин?

Осёл был так же утомлён недавно спавшей жарой, как его хозяин торопился домой. Но, крестьянин был настойчив…

– Шевелись, шевелись шайтан, – то ли уговаривал, то ли ругал он осла, – что будет, если мы не успеем дотемна? Ты же не хочешь оказаться ужином диких собак?

В ответ, осёл томно глядел на своего хозяина.

– Вот и я не хочу! – восклицал крестьянин и они продолжали свой путь.

Внезапно осёл встал. Крестьянин и покрикивал на него, и умолял, и даже тащил. Всё без толку. Наконец он не выдержал.

– Я буду бить тебя! Молись паршивец на своём ослинном! Убью и заведу себе ишака! – вскричал крестьянин выдёргивая трость торчащую из земли…