Любовь Сушко - Найди своего Медведя. Славянские мифы и сказания

Но вскоре и он сам услышал какой —то шум и женский голос, звучавший то в одной стороне леса, то в другой.

– А что это там делается? – спросил Трофим у Водяного, – он и сам никак не мог понять, что могло творится там, где отродясь никого не было кроме Соловья.

Но вскоре все прояснилась, как только они увидели Соловьеву дочку. Уж тут она порядок наводила с особой яростью.

– Вы посмотрите, что в лесу натворили, ведь ногу поставить некуда, наверное, с основания мира никто ничего не делал.

– Да ты погодь маленько, – говорил Леший, – зачем заранее —то стараться, вот к возвращению Соловья все и сделаем, если он вообще воротиться.

Соловьиха еще сильнее сверкнула глазами:

– Это о чем ты, а что бы ему не воротиться, если Илья его бил не прибил, то там с ним точно ничего не случится.

– А кто может знать, к Велесу отправился, может тот его у себя захочет оставить, с Огненным же он уживается.

– Не знаю, как он там с Огненным уживается, но на это не надейся, ничего не выйдет, я отца родного хорошо знаю, не уживется он там, и отправят его назад с великой радостью, а вот в таком ужасе жить я ему никак не позволю.

И снова вороны с дикими криками полетели прочь.

Леший постоял немного, помахал головой да и отправился прочь. Ему больше не хотелось тут оставаться, а то ведь и делать что заставит.

Когда в лесу был наведен порядок, да такой, что сам Соловей бы его не узнал, она приставила стаю ворон и велела им всех пугать и никого в лес не впускать.

– Ходить так все горазды, а убираться некому. Вот к Купале отец как раз и воротится, тогда и можно будет обо всем договориться, и праздник здесь настоящий устроить.

Соловей и сам не знал, какая деловая и хозяйственная у него выросла дочка, прямо любо-дорого посмотреть. А вот когда вороны самого лешего в его лес не пустили, и чего он только не делал, но пробраться туда никак не мог, тогда уже стало им всем не до шуток.

Но вороны и не шутили, черной стаей они летали над этим лесом и так пронзительно кричали, что жутко сделалось Лешему, махнул он рукой, да и вернулся на окраину Мёртвого, там, где его избушка всегда и стояла.

Оглядела Соловьих владения, да и решила:

– Вот вернется, пусть женится, помрут те цари, а он будет снова жить, как ни в чем не бывало. Раз уж все это прошел, да жив остался, то потом будет легче дальше оставаться, а если что и мы со Стрибогом ему поможем, один не останется. Надо будет ему приличного Лешего подыскать, этот лодырь несусветный и ни на что он не годится.

Так Леший Трофим и не подозревал, что судьба его была решена. А ведь часто бывает так, что проще выполнить то, что требуется, чем объяснять, почему ты этого не хочешь, а потом все равно исполнять

А между тем все шло как пописанному. Как только до священного дуба по другим дубам допрыгал Соловей, и белка, которая орешки все грызет, ему сообщила, что это и есть Лукоморье. Так какой-то сон на него навалился, русалки окружили Соловья со всех сторон, они уже знали от его любимой Анфисы, что такое с ним приключилась, и зачем он на остров Буян рвется. Так и закачался Соловей на волнах, и закрутило его, завертело и понесло туда, прямо к острову Буяну.

Велес и сам уже поджидал Соловья, подивясь тому, какое решение тот принял

– Не может этого быть, – задумчиво говорил Велес, – парень он конечно благородный, но чтобы так.

Когда Соловей исчез и не показывался, Велес, решил что тот взялся за ум и передумал. Но как выяснилось, ничего он не передумалУзнав, что все это совсем не так, и не передумал Соловей, Велес порадовался, понял, что все не так плохо, как кажется.

Соловей очнулся и огляделся по сторонам – остров был точно таким, о каком рассказывал кот Баюн, просто замечательный остров. Огненный Змей вился над ним, в каком-то дивном золотистом плаще появился Велес. Соловей и не думал, что все будет так торжественно, он оглянулся на русалок, но их уже и след простыл.

– Это все мне? – робко спросил Соловей

– А к нам пока никто другой и не пожаловал, – отвечал ему Велес, -что же ты так оробел, вон каким храбрым парнем был, а тут прямо стал тихим да неподвижным почти.

– Но ведь не каждый день на вашем острове бывать приходится, я —то вот в первый раз оказался.

– Ничего особенного, обычный остров, – только и отвечал ему Велес, -ты бы лучше сказал, что тебя к нам привело. Жил себе не тужил, и вдруг.

– Да какая это жизнь после нашего с Ильей побоища, не стало у меня жизни совсем, сам понять не могу, то ли живой я, то ли мертвый. А про него и говорить нечего, совсем он плох стал, потому что проклятие на него наложили, мается так, что без слез и не глянешь.