Любовь Сушко - Звезда княгини Ольги. Дочери Руси

Какие-то совсем незнакомые люди, наверное, они должны были тут появиться еще. А может быть, во сне что-то прояснится, и станет очевидным.

Ей приснился сон. Сначала видела она себя где-то в чистом поле, ярко светило солнце, но вдруг его закрыла черная туча. Среди дня стало совсем темно, как ночью. Но откуда-то появился странный свет, хотя все небо по-прежнему было темным.

И поняла Ольга, что это огромный костер, и был он рядом. И около костра появилась тень ее мужа. И стоял он перед ним окаменевший, неподвижный с заставшей усмешкой на устах. Она звала его, но голоса не было слышно, и князь ничего не слышал. Он начал раскачиваться вместе с ветром над этим огнем. Потом все пропало, Ольга чувствовала, что она лежит где-то на земле и не может подняться. Она металась, чувствовала страшную боль и тяжесть во всем теле, пыталась и не могла проснуться. Открыла глаза и оглянулась вокруг.

Старуха укачивала ребенка, а тот плакал и не успокаивался, постель была измята и казалась душной могилой. За окнами темно и тихо. Еще не прокричали первые петухи.

Но когда она заснула снова, то больше ничего не снилось. Она проспала и не смогла проводить Игоря. Это явно была дурная примета. Но вряд ли она смогла бы остановить князя, если бы проснулась вовремя, он был страшно упрям.

№№№№№№

Тем временем Игорь мчался по степи, вспомнив праздничный пир, и вечер с женой, она говорила о своих предчувствиях, знаках и страхах, а он только усмехался в ответ. Он не мог все это серьезно принимать, она не была ведьмой и ничего не могла ведать.

Да и все помирают так или иначе, никто не остается жить вечно, а значит, ничего страшного с ним не случится. Ему бы до Олеговых лет дотянуть.

Об Олеге князь вспомнил не случайно. Тот явился во сне, молодой, красивый и сильный, в праздничных одеждах. Он стоял и улыбался.

– Ты торопишься? – спросил он Игоря и взял под уздцы его коня.

– Тороплюсь, – признался тот и отстранился от князя.

– Ты слишком торопишься, и ничего ладного из этого не выйдет.

Но ему удалось вырваться, и он уже летел в степи, оглянулся и заметил, что Олег внимательно за ним следит.

– Уходи, ты же мертвый, – на скаку крикнул Игорь.

– Будто тебе долго жить осталось, – отвечал призрак.

Но кто мог произнести эти слова? Почему он так ясно их расслышал? Но он все слышал.

– Проклятие, – выдохнул Игорь, – он не собирается меня оставлять.

– Ты слишком торопишься, – и усмешка, словно ему все было давно известно. Ольга о том же говорила, каркают, как вороны, они все сговорились что ли? Но нет, он им еще покажет.

Князь показался черным вороном, когда Мефи взглянул на него. Он вышел посмотреть на него, хотя особо не интересовал его князь Игорь. Но хотелось взглянуть на самоубийцу, несущегося навстречу смерти. Уж если ни Олег, ни Ольга его не остановили, то пусть творит, что хочет, несется сломя голову прямо навстречу распятию.

Но его ни сомнения, ни страхи не трогали. Он видел, что дружинники к нему относятся настороженно, приказы исполняют без особого рвения. Они все чаще вспоминали об Олеге, жалели, что тот ушел так рано. Но говорили о том шепотом, когда были уверены, что князь их не слышит. Они осуждали Игоря, ждавшего его смерти, себя за то, что потакали этому. Если бы модно было все повернуть назад. Они устали от этих походов, чувствовали, что добром это не закончится, что ждет их за грабежи расправа. Тревога среди дружинников нарастала, и она стала неодолимой, когда князь заговорили о древлянах. Они помнили этих упрямых дикарей. Но князя, словно по воле рока, тянуло именно туда. Они не стали возражать, понимая, что это его не остановит. Вот и мчались по степи за князем, похожим на черного ворона, летящего за добычей. Он и остался в их памяти вороном, черным вороном.

Игорь не возвращался дольше обычного. Ольга ничего о нем не ведала в те дни. Она ничего не знала о нем теперь. Она волновалась, пыталась угадать, что же там творится.

А между тем все шло довольно удачно. Древляне быстро согласились на его условия, и дани на этот раз Игорь получил даже больше, чем обычно. Это порадовало великого князя, хотя должно бы насторожить. Но может быть просто удача, которая почти всю жизнь от него отворачивалась, вернулась к нему.

С улыбкой думал князь о том, что паника и карканье чародеев —пустые фантазии, понял, почему Олег никогда в них не верил. Он прав, а не княгиня, не все, кто были с ней заодно, он верно сделал, что их не послушался. И дальше они не смогут его остановить.