Мария Полянская - Притчи о Страннике

Она проснулась сразу же, будто услышала его шаги или почувствовала биение сердца, невидимые для других. Она села на кровати, сбросив шелковые простыни, словно путы, на пол, и сказала ему:

– Хорошо, что ты пришел, ты так долго жил в нашем доме, что я испугалась – а вдруг ты откажешься выполнить мою просьбу, а ведь я заждалась тебя, муки мои невыносимы, дни не приносят мне радости, а ночи темны и полны греховного желания. Делай же то, о чем я попросила тебя много дней назад.

Однако Странник почтительно склонился перед ней в поклоне и протянул ей мешок со следующими словами:

– Моя госпожа, ибо только так я могу называть тебя с тех пор, как близко узнал твой дом, твоих близких и того, кого ты любишь больше себя, спешу сообщить тебе, что я уже выполнил твое поручение. Ты просила избавить тебя от пытки, разрывающей тебя между любимым и домом, мужем, детьми, и я сделал это. Ты дала мне возможность пожить твоей жизнью, полюбить твой мир, и я сделал это. Ты показала мне, как надо ценить дары судьбы, и я сделал это. Ты подсказала мне, какое решение надо принять, и я сделал это. Прими же то, о чем ты меня просила, и пойми, что мы все вместе совершили то, что были должны и могли.

И с поклоном Странник передал женщине мешок, потемневший от крови. Побледнев, она развязала узел и тихо вскрикнула, увидев голову того, кого любила больше себя в этой жизни. Онемев от ужаса и горя, полными слез глазами она смотрела на еще живые черты человека, бывшего ей дороже всего, и не могла выговорить ни слова. Странник же меж тем продолжал говорить:

– Моя госпожа, поверь, мы оба понимаем, что это наилучшее решение, и так же думал тот, чью голову ты можешь еще раз подержать в своих руках, чьи губы еще мягки и нежны, чьи глаза еще помнят твое лицо. Он знал, что ты хочешь убить себя, и не мог этого допустить. Но еще меньше хотел он быть причиной твоих мук и нескончаемых страданий, потому он сам попросил меня об этом, однако за день до этого он написал тебе самое прекрасное в мире любовное письмо – я знаю, я сам его читал. Сейчас ты последний раз покроешь поцелуями голову своего любимого, прочтешь письмо и запомнишь его слова навсегда, а потом я сожгу письмо и унесу мешок, и сегодня же вечером покину твой город, чтобы ты вечно хранила в памяти то, что должно оставаться в прошлом, дабы не повредить настоящему и не уничтожить будущее. А я пока что буду стоять у твоей кровати, потому что я не хочу, чтобы твои дети остались сиротами, а муж – безутешным вдовцом.

И все время, пока женщина в бессильном безмолвном плаче целовала нежные губы и полузакрытые глаза своего возлюбленного, пока читала, перечитывала и запоминала пламенеющие страстью и дышащие любовью строки письма, Странник держал ее за руки, чтобы она не натворила непоправимого. А когда в окне занялась заря, он сжег на пламени свечи письмо, положил голову в мешок и, не глядя назад, вышел из покоев женщины, незаметно выскользнул из дома и покинул город, где ему довелось познать самые глубокие в мире чувства и впервые в жизни нарушить данное им слово, и пойти против чувства долга, и убедиться в том, что разум не всегда добр, но всегда прав. И это было уроком Страннику, с тех пор избегавшему высоких дворцов, и прекрасных женщин, и опытных воинов, ибо такой урок всегда оставляет огромную незакрытую рану в сердце, пока оно еще бьется.

Как только Странник покинул дом, жену и сына, начались годы и годы бесприютных скитаний по миру, и зачастую, просыпаясь утром, Странник не сразу вспоминал, где он находится и что привело его сюда. День за днем дорога становилась его домом, прохожие – семьей, немощные калеки – детьми, и вселенная – одним большим садом, в котором он блуждал, разыскивая одному ему нужные ароматы.

Ибо Странник не просто так путешествовал по дорогам мира, его подгоняло вечное сосущее чувство под левой ложечкой – он искал себе учителя, одного-единственного учителя, подобного Иисусу Христу, Будде Гаутаме, пророкам Мохаммеду и Моисею. Странник знал, что именно желание найти учителя заставило его отречься от всего, что было ему дорого, вынудило его осиротить семью, побудило отказаться от хорошей пищи, сладкого питья, роскошных женщин, доступных богатств и вело его за собой в утомительных, а зачастую и опасных скитаниях. Но даже не это было самое тяжелое и страшное, потому что когда цель известна и достижима, можно вытерпеть любые лишения ради ее достижения, но что делать в том случае, когда цель, словно линия горизонта, все время пятится и отступает назад?