Далеко-далеко, среди гор, среди скал,
Где зеленые сосны касаются неба,
Жил да был наш герой, наш седой ветеран,
Старый воин. Легенда минувшего века.
Сколько было боев, сколько ран и потерь,
Сколько раз хоронил он друзей и знакомых,
Сколько было побед. Ну а что же теперь?
Он один. Без семьи, без друзей, и без дома.
У подножья горы, где драконы живут.
На зеленой траве, на подушке из моха,
Старый воин нашел долгожданный приют.
Глядя в небо подумал: «Не так уж и плохо…
Я прошел всю войну, честь свою сохранив,
Честь солдата, честь брата и друга.
Никого не предав, никого не забыв,
Сквозь рассветы, дожди и холодные вьюги.
Был любим и любил, но, увы, не срослось.
Виноватых тут нет, все по своему правы.
Слишком многое мне пережить довелось,
И со смертью не раз на равных…»
Миллионы дорог, километры путей,
В кровь истоптаны старые ноги.
Он обычный герой, сам не свой и ничей.
Друг – топор – самый верный из многих.
Вспоминая всё то, что успел совершить,
И всё то, что хотел и не сделал,
Вдруг подумал: «О как же устал я жить!
И рука уж не та, да и волосы белые…»
Вдруг открылась пещера у старой горы,
И тяжелой свинцовой поступью,
Вышел старый дракон, что дремал до поры,
Отмечая свой путь… Искры россыпью.
На траву рядом с воином тяжко присел,
Грустный вздох, вперемешку с пламенем.
– Ох, старик… Ты, смотрю, как и я поседел.
Близко. Близко жизни закатное зарево.
Что ж ты здесь и один? Где твой дом и семья?
Что ж детей не завел? Что ж как ветер-бродяга?
Твои раны и шрамы за всё говорят.
Ты такой же как я, однако.
И ответил старик, взглядом в даль устремясь,
– Нам, дракоша, делить уже нечего.
Солнце светит одно и военная грязь,
Одинаково жизнь нам с тобой покалечила.
Дом, семья – да, могло всё бы быть.
Только силы уж нет для того, чтобы строить.
Ты и я – мы выбрали эту жизнь.
Есть о чем не жалеть и что вспомнить.
Мелкий дождь моросил, поднималась луна,
И вздохнув вдруг дракон промолвил:
– Мдаа… А жизнь то у нас одна.
И слеза навернулась, словно.
– Слышь, старик, я, конечно, не бог и не царь.
И пещера моя на хоромы не тянет,
Но от ветра укроет, да и места не жаль.
А вдвоем, может, чуточку легче нам станет.
В слабом отблеске звезд, под слезами дождя,
Удалялись два силуэта.
Ветеран и дракон – два великих вождя,
Две живые легенды.
Два символа этого света.
– Господин, а они всё воюют… сто с лишним лет… И не надоело им… – странный маленький человек, очень похожий на мелкую собачку, сидел на подушке около трона, задумчиво подперев маленькой рукой маленькое морщинистое лицо.
– Пусть воюют… Война – это жизнь… Они будут воевать, пока буду жить я… А я вечен!
– Странная у вас психология, господин… Война это разруха и смерть – разве не так? – Мушрок (так звали нашего маленького человечка) поглядел на своего господина и торопливо отвел глаза.
– Война не без смерти, но война даёт работу оружейникам, кузнецам и многим другим, на войне они научились ценить жизнь и на войне они научились ценить Любовь – всё то, чем так беззаботно разбрасываются они в мирной жизни! Всё то, чего они не ценят и не берегут, когда вокруг мир и покой. Мирная жизнь для них – это болото, в котором они тухнут и деградируют… и я, Варвариос, дал им возможность научиться ценить то, что действительно важно!
Варвариос встал с трона и тяжелой поступью подошел к окну.
– Монументальный мужик… – глядя на него, задумчиво прошептал Мушрок, и столько восхищения было в его шепоте.
Они были вместе столько, сколько он помнил себя.
– Мушрок… А помнишь… Маленькая страна в забытом богами краю… Горсть людишек, которые только и делали, что ели, спали и работали в огороде… Не было ненависти, но и любовь их была такая же – тихая, сонная, ленивая. Любовь лишь ради продолжения их жалкого рода. Фу! Тошнит, когда это вспоминаю! – Варвариос вздрогнул и тихо продолжал:
– Я наслал на их страну драконов, но они пытались приручить их к земледелию! – Варвариос вдруг захохотал… – Идиоты! Дракона нельзя приручить! Я наслал на их троллей. Каменные монстры вообще не знали что такое жалость, но люди целыми толпами стали собираться, чтобы дать отпор им. Но и тогда они продолжали свою никчемную мирную жизнь. И тогда я отправил к ним свою дочь, свою Немезиду… Она мастер интриг и всяких пакостей. У неё всё получилось, их протухший, гнилой мир рухнул! Мир треснул пополам. И началась война. Кровопролитная. Жестокая. Но, смотри, каких героев она дала, какие чувства, какие эмоции! Сколько баллад и поэм они написали в перерывах между боями! Вот это настоящая жизнь. Жизнь достойная воинов!
Читать дальше