Алекс Фрайт - Скандинавские мифы для детей

Один неохотно отпустил белку, и она убежала. А Один уходил всё глубже и глубже под землю и вдруг ощутил порыв холодного ветра. Один прижался к ледяному корню.

– Уходи отсюда! – раздался голос из недр земли.

Один всмотрелся своим единственным глазом в ту сторону, откуда дул ветер, но никого не увидел.

– Покажись мне! – крикнул он в темноту.

– Поворачивай назад! – снова прокричал голос. – Ты должен вернуться в мир живых.

– Я – Один! – крикнул бог. – Я могу идти туда, куда захочу. А ты покажись мне!

Но ветер всё громче гудел в ушах Одина.

– Это царство мёртвых, и тебе здесь не рады, – сказал голос сквозь завывания ветра. И целый хор голосов поддержал его:

– Уходи, уходи, уходи-и-и-и!

Упрямый Один не хотел трогаться с места, но ветер не унимался. Наконец бог прекратил сопротивляться и отправился в долгий путь наверх, обратно в Асгард. Впрочем, это не означало, что он сдался. Если Нифельхейм был царством мёртвых, это означало лишь то, что Одину предстояло умереть ради того, чтобы узнать его тайны…

Вернувшись к холмам Асгарда, Один встал рядом с огромным стволом Иггдрасиля. Он схватил копьё и пронзил им свою грудь с такой силой, что конец копья вошёл в дерево.

Восемь дней и ночей Один висел, пронзённый копьём, а дух его блуждал глубоко под землёй, в царстве мёртвых. Там ему открылись секреты чтения и письма рун, и он узнал их волшебную силу. На девятый день Один вернулся к жизни.

Впрочем, он по-прежнему стремился к новым знаниям. Один устроил себе трон на верхних ветвях Иггдрасиля, откуда он мог наблюдать за тем, что происходило во всех царствах. Теперь весь мир был как на ладони, до самого края, но ему хотелось ещё и всё слышать. Для этой цели Один взял себе двух воронов, которые летали по миру, а потом возвращались, усаживались ему на плечи и шёпотом пересказывали всё, что услышали. Теперь Один действительно стал Всеотцом, повелителем всех богов и людей.

Не все боги принадлежали к роду асов. В высокогорном царстве Ванахейм, расположенном к востоку от Асгарда, поселились неизвестно откуда взявшиеся загадочные боги ваны. Долгое время все мирно соседствовали друг с другом, но однажды в Асгард пришла некая лукавая богиня из рода ванов.

– Меня зовут Гулльвейг, – сказала она асам и принялась развлекать их разными волшебными фокусами. Под её руками прямо в воздухе загорался огонь, языки пламени рисовали прекрасные картины, а потом эти картины превращались в золото. Потом она рассказала каждому из богов, что случится с ним завтра. На следующий день боги с изумлением признали, что все её предсказания сбылись.

Один пришёл в восторг.

– Я знаю секреты рун, – гордо сказал он, – и неплохо разбираюсь в колдовстве. Но при всех моих знаниях я не могу понять, как ты делаешь эти фокусы. Я хочу узнать твой секрет.

Гулльвейг рассмеялась:

– Нет здесь никакого секрета. Любой ребёнок из рода ванов может повторить эти фокусы. Так уж мы устроены!

– Научи же меня, – настаивал Один.

– Но ведь ты из асов, ты бог-воин, – отвечала Гулльвейг. – Тебе вроде бы нравится быть жестоким. А мы, ваны – боги земли, – заботимся о растениях и помогаем им расти. Мы совсем разные, и я не могу научить тебя, сколько бы ни старалась.

Один пришёл в ярость. Он не мог смириться с тем, что знает не всё на свете.

– Схватите эту ведьму и немедленно сожгите её! – крикнул он.

Асы привязали Гулльвейг к деревянному столбу и разожгли костер у её ног. Пламя пожирало тело Гулльвейг, а она при этом смеялась! Вскоре от неё осталась лишь горсточка пепла на земле.

Через несколько мгновений налетел порыв ветра. Пепел поднялся в воздух, закружился, и частички его сложились в тело женщины. Перед потрясёнными асами снова появилась Гулльвейг – огонь ничуть не повредил ни её кожу, ни волосы, ни одежду.

– Сожгите её заново! – зарычал Один.

И Гулльвейг снова сгорела, но лишь для того, чтобы опять воскреснуть, как только погас огонь. И всё это время она не прекращала хохотать.

Асы закололи Гулльвейг копьями, потом сожгли её в третий раз, но она ожила и на этот раз.

В конце концов Один решил прибегнуть к собственному колдовству. Поняв, что ему не удаётся убить чародейку из рода ванов, он сделал так, что она больше не могла появляться в Асгарде и навеки осталась жить в унылой болотистой местности на окраине Мидгарда.