Игорь Кузнецов - Легенды древнего Крыма

То обстоятельство, что Греческая церковь не празднует этого святого, не должно смущать исследователя, так как Стефан Сурожский был местный святой и чествование его могло не выходить за местные крымские пределы. А что в Крыму, и именно в Суроже, он был почитаем, доказывает Сугдейский синаксарь XII века, найденный в 40-х годах XIX столетия в библиотеке греческой богословской школы на острове Халки (близ Константинополя).

В нем помещено краткое житие Стефана Сурожского и на полях сделаны пометки последующими обладателями рукописи XIII и XIV веков, пометки, относящиеся к интересам и событиям местной сурожской жизни. Из них можно заключить, что память святого Стефана праздновалась, как у нас теперь, 15 декабря, что мощи его покоились в алтаре Святой Софии и что в Суроже в честь его была построена церковь, которую вместе со Святой Софиею разрушил в 1327 году некий Агач Пасли. Уцелели ли при этом мощи святого Стефана до времени окончательного разгрома города турками, в конце XV века не выяснено.

Но если мы не знаем ни одного подробного греческого жития Стефана Сурожского с приведением посмертных чудес и в том же числе чуда с русским князем Бравлином, то такие жития святого в древнерусской литературе XV–XVI века не составляют исключения.

(Месяцеслов)

Еще в начале XV века в Москву прибыл из Сурожа Стефан Васильевич Сурожский (родоначальник Головиных и Третьяковых), и, может быть, он-то и завез на Русь житие святого Стефана…

Надо думать, что русское житие Стефана появилось именно в XV веке, а не раньше, так как в состав его вошло заимствование из жития Петра-митрополита, а митрополит Петр умер в начале XV века.

С этого времени на житие Стефана начинаются делаться отсылки. Так в жизнеописании преподобного Дмитрия Прилуцкого, составленном во второй половине XV века, как отметил В. О. Ключевский, приведен рассказ из Стефанова жития.

В XVI веке житие Стефана Сурожского рассматривается уже как важный исторический документ, и приведенный в нем рассказ о походе князя Бравлина принимается как факт. Так Степенная книга царского родословия говорит:

«Иже и преже Рюрикова пришествия в словенскую землю, не худа бяша держава словенского языка; воинствоваху бо и тогла на многие страны, на Селунский град и на Херсон и на прочих тамо, якоже свидетельствует нечто мало от части в чудесах великомученика Димитрия и св. архиепископа Стефана Сурожского».

Однако в последующее время доверие к исторической ценности жития падает, и эпизод с князем Бравлиным не входит ни в печатный пролог 1642 года, ни в Минеи-Четьи Димитрия Ростовского. Постепенно легенда о походе на Сурож ускользает из историко-литературного кругозора и забывается настолько основательно, что только благодаря найденному А. Х. Востоковым одному рукописному сборнику с легендой наши историки снова вспомнили о ней с середины XIX века…

Память о святом Стефане и доселе чтима в Судакском округе. Верстах в пятнадцати от Судака, в Кизильташских горах, ютится монастырь его имени, русский монастырь 50-х годов ХIХ столетия, и монахи уверяют, что монастырь возведен на том именно месте, где во времена, близкие к Стефану, был построен храм в честь этого святого. Имя Стефана распространено и в русском, и в инородческом населении общины, но народ не сохранил памяти ни о Святой Софии, где покоились мощи святого, ни о храме его имени в Судаке; остались памятны лишь Железные ворота. Неподалеку от немецкой колонии, в сторону Нового Света, выход из ущелья и доселе носит имя Железных ворот, а вблизи можно найти остатки старинных построек.

Не здесь ли нужно предположить местоположение Сурожа времен святого Стефана и похода на Сурож русского князя Бравлина?

( «Легенды Крыма» )

Давно это было, кто знает, когда все это было…

Жил на земле сказочный богатырь, силы неслыханной, смелости невиданной. Имел он оружие удивительное – волшебную стрелу. Но не тем стрела славилась, что была из чистого золота выкована, драгоценными камнями усыпана, а тем, что обладала чудесным свойством. Стоило богатырю взять свой лук, натянуть тугую тетиву – и летела стрела на край света с такой быстротой, что человеческий глаз не замечал полета ее. И там, где она проносилась, вспыхивал воздух, закипала вода, плавилась земля, гибло все живое.

Страшное было это оружие! К счастью, находилось оно в надежных руках. Богатырь был человеком благоразумным, справедливым и огненную стрелу без надобности в руки не брал. На другие страны он не покушался, а на его отечество враги не нападали – боялись.