Игорь Кузнецов - Русские были и небылицы

Жили-были мужик и баба. Жили они богато, только детей у них не было, а детей иметь им очень хотелось. Вот баба и пошла к колдуну, и рассказала про свое горе, и просила помочь ей чем-нибудь. Колдун дал ей два корешка и сказал: «Съешь эти корешки в полночь с мягким хлебом и станешь беременна». Баба съела корешки и вскоре действительно забеременела.

Как-то мужику понадобилось ехать в город, и баба осталась в доме одна. Наступил вечер. Бабе стало страшно одной, она и пошла к соседям, чтобы позвать кого-нибудь ночевать к себе, но никого не могла найти. Делать было нечего, вернулась домой и легла на печь. В полночь у нее родился ребенок. Она спеленала его и положила к себе на колени. И видит: ребенок смотрит на нее так, словно съесть хочет. Испугалась она, положила ребенка в зыбку, а сама стала молиться Богу. Вдруг слышит, кто-то постучался у окна. Баба обрадовалась и спрашивает: «Кто там?» – «Странник». Баба побежала отпирать. Странник вошел в избу и улез на печь. За ним улезла и баба и спряталась за него. И видит она: выскочил ребенок из зыбки и тоже лезет на печь, и говорит: «Я тебя съем!» Но странник перекрестил его и ударил по голове. Ребенка не стало, а на полу очутились два корешка. Странник взял корешки, сжег их на огне и пошел вон из избы.

Одна вдова родила незаконно сына и постоянно его проклинала, и вот когда уже он из люльки и стал по стене лазить, лазит и не падает, и даже на потолке руками и ногами держится, испугалась вдова и начинает ловить младенца. Изловила вдова младенца, а он ее укусил за палец. В ту же ночь младенец умер. Принесла вдова младенца в церковь, но священника не было в этот день дома, а потому гробик с младенцем положили в церковные сени. Дьячок полюбопытствовал, не убит ли младенец, так как все знали в приходе, что вдова желает освободиться от сына. Что же оказалось? В гробу младенца не было, а просто была чурка – обрубок дерева. Что тут произошло неизвестно, так как и вдова от укуса пальца сделалась больна и через год умерла.

Одна женщина рассказывала, как она видела на стороне ребенка, которого подсунули бабе черти вместо ее ребенка. «Кормлю, – говорит баба, – кормлю его и никак не накормлю. Груди сосет много, и меня всю иссушил, а сам не растет, только голова большущая». Поехала она к одному батюшке. Он старенький такой, а все знает и всю судьбу тебе откроет. Рассказала про свое горе, а он и говорит ей: «Когда ты поедешь мимо озера, размахнись и брось его туда». Поехала она назад, доехали до озера, вспомнила слова батюшки, да жаль стало детище. «А что, – подумала она, – если он мой» – и привезла его с собой. Опять он сосет груди у нее, сам все такой же и ее только изводит. Поехала она опять к батюшке, а он ей и говорит: «Вот ты его пожалела, а он не твой. Помнишь, ты своего-то ребенка прокляла, и они у тебя его взяли, а этот не твой, нечего тебе его жалеть. Исполни то, о чем я тебе тогда говорил». Поехала она обратно, подъехала к озеру, размахнулась и бросила ребенка туда, и озеро разделилось на две части.

У одной женщины черти подменили дитя; она не знала и кормила его, как свое. Оно не росло, а только много жрало. Вот у дитяти начали появляться на голове рога; тогда женщина начала усердно молиться, но ничего не помогало. Раз, возвращаясь откуда-то с богомолья, она шла через село, где был большой камыш. Когда она шла по плотине с другими женщинами, услышала из камыша голос, который говорил:

– Имберес! Где ты был?

– У бабы, – отвечало дитя.

– Что ты там делал?

– Ел и пил.

Какая-то женщина, шедшая вместе, сказала:

– Брось к черту его, это не твое дитя.

И когда женщина бросила дитя, то оно начало свистать, плясать и пошло вихрем ломать камыш.

Что касается судьбы похищенных детей, то черти обыкновенно носят их с собой, заставляя раздувать начавшиеся на земле пожары. Но бывает и иначе. Похищенные дети отдаются на воспитание русалкам или проклятым девкам, у которых они остаются, превращаясь впоследствии: девочки в русалок, мальчики в леших. Сюда же, к неизвестным «тайным людям» или к самим дьяволам, поступают «присланные дети», то есть случайно задушенные матерями во время сна. И в том и в другом случае душа ребенка считается погибшей, если ее не спасет сама мать постоянными молитвами в течение сорока дней, при строжайшем посте.