Александра Баркова - Функции младших героев в эпическом сюжете

Теперь вернемся к былине о Ермаке. Причина игнорирования Ермака и его имплицитно выраженного конфликта с Ильей заключается в необъяснимом нежелании эпосоведов замечать образ "младшего героя". Это беда не только данной былины - выше мы отмечали, что и Патрокла, и Оливье считают персонажами авторскими, устному эпосу не свойственными. Кстати, эта тенденция сказывается и на восприятии самсоновского варианта былины - весьма показательно, что А.М. Астахова отбирает для сборника "Илья Муромец" тексты типа (Кир. IV C. 38), где роль Ильи Муромца усилена, а структура нарушена (ИМ № 12). Исследовательнице не важно, что в таких случаях былинный сюжет почти лишен логики: неясно, почему все богатыри вместе, включая Илью, рубились 12 дней, если Муромец потом одолевает всех врагов один.

"Младшего героя" считают героем поздним (как в уже цитированном высказывании комментатора сборника Киреевского). Единственным возражением этому мнению является суждение М.Г. Халанского о древности сюжетного клише былины о Сухмане и переяславльского сказания о Демьяне Куденевиче. Впрочем, М.Г. Халанский не видит в этих сказаниях образа "младшего героя", и потому его мнение является лишь косвенным подтверждением древности этого образа.

И последнее, что хочется сказать "в защиту" незаслуженно обойденной исследователями былины о Ермаке: ее изоморфность виднейшим памятникам мирового эпоса не позволяет считать былину поздней (это не относится к проникновению в эпос самого имени "Ермак"). Напротив, в ней просматривается крайне архаичный мотив враждебности богатыря к своему племяннику. Устойчивость структуры этой былины свидетельствует не только о том, что в ее основе лежит универсальное (и очень продуктивное) клише, но и о хорошем знании этой былины сказителями, а следовательно - о ее популярности в свое время. То же можно сказать и об изоморфном ей Самсоновском варианте былины об Илье и Калине - та же устойчивость основной части сюжета и легкая отделимость избыточного эпизода ссоры Ильи с Владимиром.

Возможно, еще одна причина невнимания к образу "младшего героя" заключается в ошибочном убеждении ученых, что в эпическом тексте двухмотивность всегда моложе одномотивности [Новиков. С. 51-52]. В ряде случаев это суждение верно, но, на наш взгляд, его нельзя абсолютизировать - поскольку иначе абсолютно одинаковое соединение мотивов в эпосе самых разных народов следовало бы признать случайным. Однако, как мы видели, существует ряд многоходовых сюжетов, воплощающихся в разных уголках мира независимо друг от друга. По существу, мы подходим к новой эпосоведческой проблеме (разрешением которой, сколько нам известно, еще никто не занимался) - к проблеме типологии на уровне сложных сюжетов, а не отдельных образов и мотивов.

В известном смысле, для этого отечественной науке нужно вернуться на сто лет назад, и мы не видим в этом ничего дурного, поскольку в советское время былины привлекались для сопоставительного анализа только специалистами по мировому эпосу (которым они служили лишь вспомогательным материалом). Со времен Ф.И. Буслаева и А.Н. Веселовского замер обратный процесс - рассмотрение былин на общеэпическом фоне. В работах А.М. Астаховой это декларировалось едва ли ни как достоинство советского эпосоведения [Астахова. С. 3-10]. Относительным исключением из этого прискорбного правила были лишь работы Б.Н. Путилова, но в них былины сравнивались, как правило, только с юнацкими песнями.

* * *

Возвращаемся к прерванному анализу триады мотивов. Рассмотрев детально "Ссору эпического государя с лучшим из богатырей" и как форму "Временной пассивности героя", и как самостоятельный мотив, мы перейдем к анализу других форм "Временной пассивности". Прежде, чем их перечислять, отметим, что они почти никогда не разворачиваются в самостоятельные сюжеты, подобно "Ссоре", они - лишь вскользь упомянутая мотивация. Более того, возможна и редукция: главный герой отсутствует, а почему - неизвестно. Нам удалось обнаружить следующие причины пассивности главного героя:

усталость от боев - русские богатыри, Карл;

болезнь (а также тяжкие раны) - улады, Кухулин, герои олонхо;

отъезд в дальнюю страну на битву - Одиссей, Сид, Сослан (в истории освобождения матери из ада), Гесер, герои тууль-улигеров в истории освобождения родителей из плена;

починка оружия - Джангар;

пребывание в плену - Алпамыш, Кобланды;

отступление - Кобланды ("Сказание о Ер-Саине"), Акша-хан ("Сказание о Ер-Тархыне");