Александр Иликаев - Большая книга скандинавских мифов. Более 150 преданий и легенд

Вот как поведали владыки о том, как явились в мир ночь и день:

– Нёрви, или Нарви, – так звался великан, живший в Ётунхейме. И была у него дочь, с самого рождения черная собой и сумрачная, и звали ее Нотт, Ночь. Мужем ее был Деллинг, из рода асов. Сына же их звали Дагр, День. И он пошел в своего отца – был светел и прекрасен собою.

И вот призвал Всеотец Один к себе Нотт и сына ее по имени Дагр на службу. Он дал им двух коней и две колесницы и послал в небо, дабы раз в сутки объезжали они всю землю. И стало отныне так: впереди несется Нотт, и правит конем Хримфакси, Инеистая Грива, и каждое утро орошает землю пена, стекающая с его удил. Это и есть то, что люди называют росой. И следует за Нотт сын ее Дагр. А конь Дагра зовется Скинфакси, Ясная Грива, и грива его озаряет своим светом и землю, и воздух.

В те первые времена, когда люди пожаловались на вечный сумрак, боги не только разделили сутки на день и ночь, но и решили сотворить два светила, дневное и ночное, чтобы день был ярче, а ночь не столь темна, и назвать их Солнцем и Луною. И они начали ковать их в своей кузне, и весть о том разнеслась повсюду.

В те далекие дни жил человек по имени Мундильфари, и было у него двое детей – мальчик и девочка. Были эти дети так светлы и прекрасны, что он, прознав о том, что боги делают, назвал своего сына Мани, Месяц, а дочь – Соль, Солнце. И отдал он дочь в жены человеку по имени Глен.

Сильно гордился Мундильфари своими детьми и говорил, что нет в мире никого прекраснее, чем они, и что только они могут равняться с творениями богов. И от того возгордились и сами дети и стали считать себя выше всего сущего в мире.

Когда услышали об этом светлые боги, то сильно прогневала их такая гордыня, и тогда они забрали брата с сестрою у отца и водворили на небо, повелев деве по имени Соль править конями, впряженными в колесницу, на которой они везут само солнечное светило. Эти кони зовутся Ранний и Проворный. Под дугами же у коней повесили боги по кузнечному меху, чтобы веяло на них прохладой и не спалило их собой пышущее нестерпимым жаром светило, что они везут. Оттого столь жарко это светило солнечное, что сотворили его боги из искр, летевших из Муспелльхейма на заре времен, а от того жара и огня, что исторгает из себя светило, освещается весь созданный ими мир.

Мани управляет ходом звезд, и ему подчиняются Новолуние и Полнолуние. Кроме того, чтобы по ночам не было ему тоскливо одному, взял он с земли еще двух детей, Биля и Хьюки, в то время как они шли от источника Бюргир и несли на плечах коромысло Симуль с ведром Сэг. Имя отца их – Видфинн. И теперь эти дети всюду следуют за месяцем – куда он, туда и они, – и это хорошо видно с земли.

Быстро мчатся дева-Солнце и юноша-Месяц, словно чего-то страшатся: спасайся они от самой смерти, и тогда не удалось бы им бежать быстрее.

– Отчего же так? Разве смерть властна над ними, ведущими по небосводу светила? – удивился Ганглери.

Усмехнулся ему в ответ Высокий:

– Чему ж тут дивиться, что они так бегут? Ведь нагоняют их преследователи, и ничего им не остается, кроме как убегать в страхе.

– Да неужто есть те, кто желает им погибели?

– Есть. Есть в небесах два страшных волка, и того, что бежит за Соль, зовут Сколь, Обман. Его-то и страшится Дева-Солнце, и в итоге будет так, что он настигнет ее. Имя второго волка – Хати, Ненавистник, он сын Хродвитнира. Он желает схватить и пожрать месяц. И так оно все и выйдет.

– Да кто ж породил сих ужасных волков? – вопросил Ганглери.

И Высокий ответил ему:

– Есть великанша Ангрбода, что живет к востоку от Мидгарда в страшном месте, называемом Железный Лес. В лесу том селятся ведьмы, которых так и кличут – ведьмы Железного Леса. И вот та старая великанша породила многих сыновей-великанов. Мало того что они великаны, они к тому же оборотни, ибо все они видом волки. Говорят, что из их же проклятого племени будет и сильнейший из волков – по имени Фенрир, Лунный Пес. Он пожрет трупы всех умерших, проглотит месяц и зальет кровью все небо и воздух. Тогда солнце погасит свой свет, обезумеют ветры и далеко разнесется их завыванье. Так сказано об этом: