Алиса Аве - Ночь в номере 103

– Если бы ты занялась музыкой! Девушка, играющая на биве или кото, почти совершенна. Но литература… Многословие ведет к избытку мыслей, что в свою очередь приводит к непокорности, – давила бабушка и её подруги, приходившие после полудня пить холодный зеленый чай, наблюдать порхающих над пионами бабочек и вздыхать о скоротечности жизни, умещающейся на опадающим лепестке цветка, соглашались единогласно.

– Женщина должна соблюдать три покорности: в юности отцу, в замужестве мужу, в старости старшему сыну. Лишь старые вдовы, как я, могут рассчитывать на возможность управлять закатом своих дней.

Бабушка принадлежала к поколению данкай, людям-глыбам, поднявшимся из послевоенного упадка. Данкай отличались твердостью духа и давили безвольных потомков непоколебимостью убеждений.

– Выйдет ли хорошая жена из той, кто читает книги чаще, чем муж утренние газеты? Оставь книги мужчинам, внучка.

Последней фразой бабушка подкрепляла аргументы о вредности поглощаемых слов. Мичи отчаянно топила в чашке с золотисто-салатовым чаем отражение студентки университета Васэда, Хирано Мичи, закончившей четвертый семестр на факультете литературы с высшим баллом. Студентка сопротивлялась, озерцо чая отзывалось рябью на праведный гнев. Мичи хмурилась и спрашивала:

– Как же эпоха Хэйан, бабушка? Твоя любимая «Повесть о принце Гэндзи»? Её написала женщина. Что насчет «Записок у изголовья 13»?

Бабушка перекрещивала у груди указательные пальцы. «Не говори, не говори», – значило её движение.

– Сегодня, к твоему сведению, большинство читателей женщины, – жест отрицания возмущал Мичи, – И именно женщины вывели японскую литературу на новый уровень.

– Когда будешь писать, как Таэко Коно 14, Минако Оба 15или как эта ваша, – бабушка делала вид, что не может вспомнить имя, – Саяка Мурата 16, тогда и поговорим.

«Еще бы, – надувалась Мичи, – их ты знаешь!»

– Ты же не читала ничего из того, что я пишу, – замечала она вслух.

– И не за чем. Я и так знаю тебя, как облупленную, – завершала бабушка разговор.

Вечера почти не отличались друг от друга, Мичи ненавидела деревню, даже больше, чем собственные пальцы.

– Поезжай к бабушке, – посоветовала мама, узнав о проблемах с вдохновением и горящими дедлайнами.

– Тебе смешно, да? – обиженно спросила Мичи, – Единственное, что я смогу написать у бабушки: правила поведения идеальной жены.

– Они всегда востребованы, – мама откровенно издевалась над Мичи, подставляя под локоть очередную порцию жасминового чая и тайяки 17, – На удачу.

Мичи поедала рыбок с клубничной начинкой, надеясь, что одна из них принесет на хвосте толковую мысль. Мичи удачно попала на опен-колл для начинающих авторов: синопсис заинтересовал литературного агента, и та предложила написать книгу в установленные сроки.

На экране чернело название, в душе Мичи черной строкой пропечатались слова мамы: «свежий воздух, разрядка, бабушкина стряпня», жуткие черные обезьяньи лапы и проплывающая мимо слава.

– Нет, – отрезала Мичи, и мама рассмеялась.

Мама прятала природную мечтательность и веселый нрав за маской спокойствия и умелыми руками швеи. На швею мама выучилась после замужества. В прикроватной полке томился диплом архитектора и образность мысли, которая передалась дочери. Естественно Мисао-сан маму не любила. Именно мама удержала бабушкиного единственного сына, отца Мичи, в шумном, высасывающим из людей и жизнь, и человечность, Токио. Отправила работать специалистом по кибербезопасности, чтобы он приходил домой как можно позже, бывал в командировках как можно чаще, и ленивой жене не приходилось заботиться о муже. Удобно устроилась! Мама поощряла любовь Мичи к сладкому, потакала желанию Мичи колотить корявыми пальцами по клавиатуре, и отправила тратить отцовские деньги в частном университете на бесполезный факультет, вместо того, чтобы выучить на нормальную специальность и присматриваться к потенциальным женихам. Именно мама рассказала Мичи о глупом кафе, где молодые люди, сидят уставившись в экраны ноутбуков, а официанты проверяют, много ли клиенты успели напечатать или нарисовать. Кафе называлось «творческим», располагалось и пользовалось популярностью у тех, кто отлынивал от полезных для общества дел.

Разумеется маму в деревню никто не звал.

– Тогда поезжай куда-нибудь, отдохни, – предложила мама Мичи, прижавшейся лбом к экрану ноутбука, – Вы же хотели с Нару-тян в горы? Отец не станет возражать, я поговорю с ним. Скажу, что для дипломного проекта тебе необходимо собрать культурологические материалы.