Уильям Шекспир - Собрание сочинений в одной книге (сборник)

Вот, государь, спаситель мой идет.

Его лицо знакомо мне, хотя
В последний раз его я видел черным,
Запачканным в дыму, как у вулкана.
Он капитаном был на плоскодонном,
Ничтожном корабле и так жестоко,
Так разрушительно схватился с лучшей,
Сильнейшей частью флота моего,
Что даже зависть и утраты горечь
Ему и честь, и славу воздавали.
В чем дело?

Государь, вот тот пират,
Который «Феникса», с богатым грузом
К нам плывшего из Кандии, схватил,
Вот тот, что «Тигра» взял на абордаж,
Причем племянник ваш ноги лишился,
Сейчас его на дерзком поединке
Мы здесь в одной из улиц захватили.

Он шпагу мне в защиту обнажил,
Но под конец заговорил так странно,
Что все слова его за бред я счел.

Прославленный пират, вор океана,
Какое безрассудство предало
Тебя во власть людей, которых кровью
К себе вражду навек ты приобрел?

Орсино, благородный государь,
Позвольте эти званья мне отвергнуть:
Антонио не вор и не пират,
Хотя и был для вас врагом суровым.
Я чарами сюда был завлечен.
Случилось мне из грозной пасти моря
Бесчувственного юношу спасти.
Вот он! Уже он был добычей смерти,
Но жизнь ему я подарил, а с нею –
Привязанность без меры и границ,
Со всей ее горячей полнотой.
Я для него, мне милого, решился
Вступить сюда, в враждебный этот город,
И за него же обнажил оружье.
Когда ж меня схватили, он, презренный,
Не пожелав со мною разделить
Мою беду, отрекся от меня.
Тогда и сам он стал мне вовсе чуждым,
Как вещь, забытая давным-давно.
Он отказал мне в кошельке моем,
Что я ссудил ему лишь час назад.

Ты нам рассказываешь небылицы!

Когда же прибыл в этот город он?

Сегодня утром, славный государь.
Три месяца мы были неразлучны,
Не расставались ни на полминуты,
Ни днем ни ночью.

Вот идет графиня!
На землю к нам спустились небеса!
Ты говоришь, как сумасшедший: он
Три месяца уж служит у меня.
Но мы поговорим об этом после;
Теперь прошу обоих – отойдите.

Что вам угодно, добрый государь?
Оливия готова вам служить
Во всем, с одним лишь только исключеньем.
Цезарио, ты слова не сдержал!

Сударыня!..

Прекрасная графиня!..

Ну, что сказать в ответ на это можешь?

Мой повелитель хочет говорить,
И я молчу.

Когда запеть хотите
На старый лад, то я отвечу вам,
Что это слуху моему противно,
Как после звуков музыки вытье.

По-прежнему жестока?

Постоянна
По-прежнему.

В жестокости? Увы,
Неумолимая красавица, на твой
Алтарь неблагодарный приносил я
Души моей священнейшие жертвы –
И все напрасно! Что же делать мне?

Все, государь, что будет вам угодно.

Так почему бы мне не умертвить
Того, кто всех милей мне в этом мире.
Подобно египтянину, что в час
Кончины злой убил свою подругу?
Ведь самая безжалостная ревность
Порой бывает благородством! Слушай:
Ты верностью моей не дорожишь;
Но тот, кто вытеснил меня из сердца
И из любви твоей, – его я знаю.
Ты, непреклонная, ты будешь жить,
Но этого любимца твоего,
Которого и я люблю не меньше,
Его я оторву от глаз жестоких,
Где, господину своему назло,
Он царствует! Цезарио, пойдем.
До зла моя решительность дозрела:
Ягненка заколю своей рукою,
Чтоб растерзать в голубке сердце злое.