Най-ань Ши - Речные заводи. Том 1

Слуги попытались было сделать это, но не смогли. А Лу Чжи-шэнь схватил посох и стал вращать им как хворостиной.

– Почтенный отец! – воскликнул старый хозяин. – Уж вы, пожалуйста, не покидайте нашу семью в опасности!

– Ну, это само собой разумеется! – отвечал Лу Чжи-шэнь. – Я не уйду отсюда, даже если мне будет грозить гибель. – Принесите вина для почтенного монаха, – приказал Лю своим слугам. – Только, прошу вас, не пейте лишнего, – добавил он, обращаясь к Лу Чжи-шэню.

– Чем больше я пью, тем становлюсь сильнее. От каждой капли у меня силы увеличиваются, а когда я выпиваю полную меру, то она так и рвется из меня.

– Ну, раз так, то тем лучше! – воскликнул Лю. – Вина и мяса у нас вдосталь, и вы можете пить и есть, сколько пожелаете.

Между тем другой главарь разбойников, остававшийся в стане на горе Таохуа, собирался послать гонцов, чтобы узнать, как себя чувствует его собрат-молодожен, но в это время на гору вбежало несколько запыхавшихся разбойников.

– Беда! Беда!

Старый главарь спросил:

– Что случилось? Почему вы здесь?

– Избили нашего предводителя! – закричали разбойники.

Старший главарь испугался. Он хотел расспросить более подробно о происшедшем, но в этот момент ему доложили, что вернулся незадачливый жених.

Взглянув на своего товарища, старший главарь увидел, что на голове у того уже нет красной повязки, парчовый халат весь изодран в клочья. Всадник свалился на землю и с трудом проговорил:

– Помоги мне, старший брат!

– Да что с тобой приключилось?

– Спустившись с горы, – начал рассказывать жених, – и приехав в поместье, я прошел в спальню. Мог ли я предполагать, что этот старый осел Лю спрячет свою дочь и вместо нее положит на ее кровать огромного толстого монаха? Ничего не подозревая, я полез под полог и стал искать невесту, а этот негодяй схватил меня и так избил, что я еле жив остался. Когда же этот мерзавец увидел, что в комнату вбежали мои люди, он бросил меня, схватил посох и принялся их избивать. В суматохе мне удалось кое-как выбраться оттуда и спасти свою жизнь. Брат мой, надеюсь, ты поможешь мне отомстить!

Старший главарь ответил:

– Сделаем так. Ты ложись отдыхать, а я отправлюсь а поместье и расправлюсь с этим лысым проходимцем.

– Коня мне! – приказал он стоявшим возле него разбойникам.

Вскочив на оседланную лошадь, старший предводитель во главе своего отряда с боевым кличем стал спускаться с горы.

Лу Чжи-шэнь пил вино, когда вбежал работник и доложил:

– Сюда едет старший главарь со своими грабителями!

– Ладно, – сказал Лу Чжи-шэнь. – Только ничего не бойтесь. Я буду сбивать их с ног, а вы вяжите. Потом сдадите их властям и получите вознаграждение. Подайте мне кинжал!

Он сбросил рясу, подоткнул полы халата, подвесил к поясу кинжал, затем большими шагами, с посохом в руке, вышел на ток. Там он увидел, что к поместью приближается главарь разбойников, окруженный большой толпой с факелами в руках. Подъехав к дому, главарь вытянул вперед свою пику и заорал:

– Где этот лысый осел? Давайте-ка его сюда, посмотрим, каков он!

Эти слова взбесили Лу Чжи-шэня.

– Ах ты грязная тварь! Сейчас ты увидишь, каков я! – завопил он, вращая над головой свой посох.

Но главарь разбойников опустил пику и громко крикнул:

– Обожди, монах! Не двигайся! Твой голос мне очень знаком. Скажи, как тебя зовут?

– Мое имя – Лу Да, – отвечал Лу Чжи-шэнь. – Я командир из пограничных войск старого Чуна. Мне пришлось уйти из мира, постричься в монахи, и теперь меня зовут Лу Чжи-шэнь.

Услышав это, главарь рассмеялся и, соскочив с коня, низко поклонился Лу Чжи-шэню.

– Старший брат мой, – сказал он, – так вот что случилось с тобой после того, как мы расстались! Теперь я понял, в чьих могучих руках побывал мой приятель.

Не разобрав как следует, в чем дело, и боясь какого-нибудь подвоха, Лу Чжи-шэнь отскочил на несколько шагов назад, однако посохом размахивать перестал. Присмотревшись к своему противнику, лицо которого освещали факелы, он узнал в нем бродячего продавца лекарств и учителя фехтования Ли Чжуна, по прозвищу Победитель Тигров.

Обычное приветствие – «Выражаю тебе свое почтение» – не было принято среди военных и вольных молодцов, ибо по звучанию смысл его совпадал со словами: «Признаю поражение». Поэтому и солдаты и разбойники, боясь накликать беду, избегали произносить его, заменяя другим выражением, сулившим удачу.

Отвесив Лу Чжи-шэню низкий поклон, Ли Чжун выпрямился, подошел к нему и сказал: