Най-ань Ши - Речные заводи. Том 1

– Я никогда больше не буду так поступать, – сказал Чжи-шэнь, почтительно преклоняя колени перед настоятелем.

– Ты ведь пошел в монахи, – продолжал настоятель, – как же ты осмеливаешься нарушать не только заповедь о запрещении вина, но и другие святые правила буддизма? Если бы не наш покровитель Чжао, я тотчас выгнал бы тебя из монастыря. Смотри, не повторяй подобных поступков!

Чжи-шэнь встал и, сложив ладони, сказал:

– Впредь я не посмею так вести себя.

Оставив Чжи-шэня в своей келье и позавтракав с ним, настоятель ласково уговаривал его вести себя, как положено монастырским уставом. Потом он подарил Чжи-шэню рясу из тонкой материи, пару монашеских туфель и послал его в храм.

Но тому, кто привык к вину, трудно отказаться от этого удовольствия. Недаром говорится: «С вином дело ладится, с вином и провалится». Даже не слишком храбрый человек, выпив вина, становится смелее и развязнее, а уж что говорить о человеке с характером свободным и независимым!

После описанного скандала Лу Чжи-шэнь месяца четыре не осмеливался выходить из монастыря. Но вот во втором месяце, когда день выдался особенно теплый, он вышел за ворота. Побродив около монастыря, он засмотрелся на гору Утай и даже невольно воскликнул: «Как красиво, как замечательно!» Внезапно ветерок донес до него металлический звон «дин-дон-дин-дон», который раздавался внизу, у подножья горы.

Чжи-шэнь вернулся к себе в келью, взял немного денег, положил их за пазуху и медленно спустился с горы. Миновав арку с надписью «Обетованная земля Утай», он увидел поселок из семисот домов. Здесь шла бойкая торговля: продавали мясо, рыбу, овощи, вино, хлеб.

«Вот чертовщина! – подумал Чжи-шэнь. – Если бы я раньше знал, что близко имеется такое местечко, я не стал бы драться из-за той кадушки, а давным-давно купил бы себе вина здесь. За последние дни я, кроме воды, ничего и не пил. Пойду-ка посмотрю, что здесь можно достать».

Звуки, которые он слышал еще на горе, доносились из кузницы, где ковали железо. Рядом находился постоялый двор, на воротах которого висела вывеска: «Гостиница отца и сына».

Подойдя к кузнице, Чжи-шэнь увидел, что там работают три человека.

– Эй, хозяин, – спросил он, – есть хорошая сталь?

Кузнец поднял голову и, увидев лицо Чжи-шэня, на котором безобразно торчала отросшая щетина, сперва испугался. Прекратив работу, он произнес:

– Пожалуйста, присядьте, святой отец. Что прикажете вам изготовить?

– Мне надо выковать монашеский посох и кинжал, – ответил Чжи-шэнь. – Есть ли у тебя сталь высшего сорта?

– Сейчас у меня есть очень хорошая сталь, – ответил кузнец. – Какого веса вы хотели бы иметь посох?

– В сто цзиней, – сказал Чжи-шэнь.

– Что вы! – засмеялся кузнец. – Это будет очень тяжелый посох. Боюсь, что мне и не выковать такой. Да и как вы будете носить его? Даже меч Гуань-вана 21 21 Гуань-ван – посмертное имя Гуан-юя, одного из главных героев романа «Троецарствие». весил всего восемьдесят один цзинь!

– А чем я хуже Гуань-вана? – вспылил Чжи-шэнь. – Он тоже был всего-навсего человек!

– Я всем говорю, – ответил кузнец, – что можно выковать посох не тяжелей сорока или пятидесяти цзиней весом. Да и тот слишком тяжел!

– Ну, пусть будет по-твоему! – согласился Чжи-шэнь. – Сделай мне посох, как меч Гуань-вана – в восемьдесят один цзинь.

– Такой посох будет очень толст, – уговаривал Чжи-шэня кузнец, – некрасив и неудобен. Послушайтесь моего совета, отец, и я выкую вам хорошо закаленный посох в шестьдесят два цзиня. Но если он покажется вам слишком тяжелым, то пеняйте на себя! Насчет кинжала – ясно, о нем не стоит и говорить. Все это я изготовлю вам из самой лучшей стали.

– А сколько будут стоить эти две вещи? – спросил Чжи-шэнь.

– Сговоримся, – отвечал кузнец, – за все я возьму пять лян серебром.

– Будь по-твоему, – сказал Чжи-шэнь. – А если сделаешь хорошо, то сверх платы получишь еще и вознаграждение.

Взяв задаток, кузнец сказал:

– Так я сейчас же и примусь за работу.

– У меня тут осталась кое-какая мелочь, – добавил Чжи-шэнь. – Может быть, купим немного вина и выпьем?

– Вы уж, пожалуйста, отец, устраивайте это сами, – промолвил кузнец. – Мне нужно закончить работу, и я не могу составить вам компанию.

Расставшись с кузнецом, Чжи-шэнь прошел не более тридцати шагов и увидел вывеску кабачка. Откинув дверную занавеску, он вошел в комнату, уселся за столик и, постучав по нему, крикнул:

– Подать вина!