Омар Хайям: Сад любви (сборник)

Вино – алхимик: превращает разом

В пыль золотую жизненный свинец.

Как перед светлым, царственным вождем,

Как перед алым, огненным мечом —

Теней и страхов черная зараза —

Орда врагов, бежит перед вином!

Вина! – Другого я и не прошу.

Любви! – Другого я и не прошу.

«А небеса дадут тебе прощенье?»

Не предлагают, – я и не прошу.

Над розой – дымка, вьющаяся ткань,

Бежавшей ночи трепетная дань…

Над розой щек – кольцо волос душистых…

Но взор блеснул. На губках солнце… Встань!

Вплетен мой пыл вот в эти завитки.

Вот эти губы – розы лепестки.

В вине – румянец щек. А эти серьги —

Уколы совести моей: они легки…

Ты опьянел – и радуйся, Хайям!

Ты победил – и радуйся, Хайям!

Придет Ничто – прикончит эти бредни…

Еще ты жив – и радуйся, Хайям.

В словах Корана многое умно,

Но учит той же мудрости вино.

На каждом кубке – жизненная пропись:

«Прильни устами – и увидишь дно!»

Я у вина – что ива у ручья:

Поит мой корень пенная струя.

Так бог судил! О чем-нибудь он думал?

И брось я пить, – его подвел бы я!

Взгляни и слушай… Роза, ветерок,

Гимн соловья, на облачко намек…

– Пей! Все исчезло: роза, трель и тучка,

Развеял все неслышный ветерок.

Ты видел землю… Что – земля? Ничто!

Наука – слов пустое решето.

Семь климатов перемени – все то же:

Итог неутоленных дум – ничто!

Блеск диадемы, шелковый тюрбан,

Я все отдам, – и власть твою, султан,

Отдам святошу с четками в придачу

За звуки флейты и… еще стакан!

В учености – ни смысла, ни границ.

Откроет больше тайны взмах ресниц.

Пей! Книга Жизни кончится печально.

Укрась вином мелькание страниц!

Все царство мира – за стакан вина!

Всю мудрость книг – за остроту вина!

Все почести – за блеск и бархат винный!

Всю музыку – за бульканье вина!

Прах мудрецов – уныл, мой юный друг.

Развеяна их жизнь, мой юный друг.

«Но нам звучат их гордые уроки!»

А это ветер слов, мой юный друг.

Все ароматы жадно я вдыхал,

Пил все лучи. А женщин всех желал.

Что жизнь? – Ручей земной блеснул на солнце

И где-то в черной трещине пропал.

Для ранней любви вина готовь!

Мускатного и алого, как кровь.

Залей пожар, бессонный, затаенный,

И в струнный шелк запутай душу вновь…

В том не любовь, кто буйством не томим.

В том хворостинок отсырелых дым.

Любовь – костер, пылающий, бессонный…

Влюбленный ранен. Он – неисцелим!

До щек ее добраться – нежных роз?

Сначала в сердце тысячи заноз!

Так гребень в зубья мелкие изрежут,

Чтоб слаще плавал в роскоши волос!

Не дрогнут ветки… Ночь… Я одинок…

Во тьме роняет роза лепесток.

Так – ты ушла! И горьких опьянений

Летучий бред развеян и далек.

Пока хоть искры ветер не унес, —

Воспламеняй ее весельем лоз!

Пока хоть тень осталась прежней силы, —

Распутывай узлы душистых кос!

Ты – воин с сетью: уловляй сердца!

Кувшин вина – и в тень у деревца.

Ручей поет: «Умрешь и станешь глиной.

Дан ненадолго лунный блеск лица».

«Не пей, Хайям!» Ну как им объяснить,

Что в темноте я не согласен жить!

А блеск вина и взор лукавый милой —

Вот два блестящих повода, чтоб пить!

Мне говорят: «Хайям, не пей вина!»

А как же быть? Лишь пьяному слышна

Речь гиацинта нежная тюльпану,

Которой мне не говорит она!

Развеселись!.. В плен не поймать ручья?

Зато ласкает беглая струя!

Нет в женщинах и в жизни постоянства?

Зато бывает очередь твоя!

Любовь вначале – ласкова всегда.

В воспоминаньях – ласкова всегда.

А любишь – боль! И с жадностью друг друга

Терзаем мы и мучаем – всегда.

Шиповник алый нежен? Ты – нежней.

Китайский идол пышен? Ты – пышней.

Слаб шахматный король пред королевой?

Но я, глупец, перед тобой слабей!

Любви несем мы жизнь – последний дар!

Над сердцем близко занесен удар.

Но и за миг до гибели – дай губы,

О, сладостная чаша нежных чар!

Я снова молод. Алое вино,

Дай радости душе! А заодно