Т. И. Каминская - «Антика. 100 шедевров о любви» . Том 4

Греки, по взятии Трои, пристали флотом своим к Фракийскому Херсонесу, которым управлял в то время Полимнестор. Здесь воздвигли они памятник Ахиллу, погребенному в Трое. Тень победителя Гекторова, явившись на высоте кургана, требовала принесение в жертву Поликсены, дочери Приамовой, которая некогда обручена была Ахиллу, и теперь, вместе с матерью своею Гекубою и другими знатнейшими из жен и девиц Троянских, находилась в стане Греческом для отведения в плен. – Оракул возвестил, что до тех пор корабли не могут отплыть от берегов Фракийских, пока не исполнится требование раздраженной тени. – Улисс, которому в удел достались Гекуба и Поликсена, объявляет им приговор народный. – Вот содержание следующих сцен:

Царь Итаки, посланный некогда для осмотра города Трои, как соглядатай, примечен был Гекубою, и спасен ею от неминуемой казни. Сие благодеяние напоминает ему со всею благородною скромностью, и умоляет его защитить несчастную дочь свою. – Нежные чувствования матери, лишающейся последней подпоры престарелых дней своих, решимость и истинно героической характер Поликсены, обряды жертвоприношения, совершаемые Пирром, сыном Ахиллеса, и жалостное состояние девиц Троянских, идущих в неволю, и не знающих будущей судьбы своей, составляют первые два действие сей Трагедии, которой конец не соответствует началу.

Мой перевод, или лучше подражание столь близко, сколько позволяет отдаленность театра и нравов. Надеюсь доставлять вам иногда и другие лучшие сцены из Греческих Трагиков.

Гекуба, Улисс, Поликсена.

Гекуба. Ах! жизнь иль смерть!..

Улисс. Скрепись, отчаянная мать!

Несчастья жизни сей удел необходимой

Я послан возвестить -

Гекуба. О, рок неумолимый!-

Улисс. Против бессмертных нам не можно восставать!

Я воли их святой невольной исполнитель.

Гекуба. И всех мне пережить судил Громодержитель!

И старость дряхлая, лишенная подпор,

В презренной нищете, забытая богами,

Неутешаема состраждущих слезами,

Покажет Грекам здесь во мне живой позор! -

Улисс! глас матери тебе не оскорбленье!

Дерзну ли я…

Улисс. Вещай! ( в сторону ) Я чувствую смятенье!

О, подкрепи меня, могущественна тень!

Гекуба. Улисс! Воспомнишь ли ужасный оный день,

Когда ты, ратных сил и Трои соглядатай,

В раздранном рубище, как ближних сел оратай,

Блуждал вокруг бойниц, скрывая в сердце страх,

И с робкой хитростью считал наш каждой шаг?

Воспомнишь ли сей день?…

Улисс. Ах! что ты мне вещала!

Гекуба. Элена скрытого среди толпы узнала…

Ты был в моих руках!

Улисс. Всечасно смерти ждал! -

Гекуба. Не предо мной ли ты колена преклонял? -

Улисс. Ах! ты была одна несчастному отрада!

Гекуба. Не изведен ли ты моей рукой из града?

Улисс. Я жив… я чувствую… но что твой значит взгляд?…

Гекуба. Ты жив, и обоймешь своих любезных чад!

Улисс. Гекуба, все – твой дар!..

Гекуба. Не ради оскорбленья

Напомнила тебе мои благотворенья!

Улисс не может быть неблагодарным, нет! -

Герой всегда герой, и в счастье и средь бед

Ему ли жертвовать народа заблужденьям!

Для славы суетной служить его веленьям!

И страждущих друзей без крова оставлять!

Чем можешь ты сие убийство оправдать? -

Кто Грекам право дал? – О род жестокосердый!

Он с хладною душой, в пути злодейства твердый,

Часы торжественной, победной тишины,

Мечтает украшать – чем? – Смертию жены!

Жестокой! будь судья, будь правды друг неложной!

Вещай теперь: Ахилл, добыча брани грозной,

В подземных областях, сгорая местью злой,

На ком остановил ужасной выбор свой?

Виновна чем пред ним несчастная, скажите?

Элену гордую на гроб его влеките;

Она вела его к Приамовым стенам;

Она терзала вас, она погибель нам;

Пускай она умрет залогом примиренья! -

«Потребна красота для жертвоприношенья!» -

Пусть так! – но дщерь моя не ввергла в плен мужей;

Не разрушала царств прельщением очей!

Элены красота найдет другую Трою! -

Улисс! – коль истина всесильна над тобою,

Ты сердца своего внуши благой совет, -

Воспомни оный час, как пленник, в узах бед!

Ты к старческим моим коленам преклонялся,

Края одежд лобзал, отчаянный, терзался;

Чем ты был в оный час, то я перед тобой!

О той же милости молю тебя; герой!

Ах! не лишай меня подпоры сей убогой!