Томмазо Кампанелла - О чувстве, заключенном в вещах, и о магии

Ни у кого не должно возникнуть сомнений в том, что растения чувствуют, раз питаются, набираются сил, растут, производят семена и дают потомство, совсем не отличаясь в этом от животных. Потому Платон называет растения неподвижными животными, животными наоборот [87] Отсылка к отрывку из платоновского «Тимея» (77 a-c), где описывается, как «устроители» человека, чтобы обеспечить его в земном мире питанием, создают «некую природу, родственную человеческой», «деревья, травы и вообще растения». Она свойственна всякому растению, которое «живёт и являет собой не что иное, как живое существо, однако прикреплено к своему месту и укоренено в нём» [Платон 1999: 483]. Во втором издании трактата фраза изменена и содержит отсылку к «Строматам» Климента Александрийского (вероятно, II, 110), рассуждающего о платоновском понимании растениям , а Пифагору они кажутся одарёнными чувством [88] По свидетельству Диогена Лаэртского (VIII, 28), для Пифагора «живёт всё, что причастно теплу, поэтому живыми являются и растения» [Диоген 1979: 339]. . А Аристотелю во второй главе [трактата] «О душе» они представляются наделёнными только растительной, но не чувствующей душой [89] В трактате «О душе» развивается представление о трёх типах душ, как последовательных «уровнях» одушевлённости: душе растительной (вегетативной), способной к росту, животной, способной к осязанию, и душе разумной (которой наделены люди и Бог). Согласно Аристотелю, следующие ступени заключают предыдущие, но в качестве низшей душа растительная чувством (ощущением) не обладает. , потому как, говорит он, процессы и органы чувств в растениях не обнаруживаются.

Тем не менее, Аристотель в другом месте, во второй книге «Физики», не только чувства, но и мыслительные процессы в них находит, демонстрируя, что растения действуют целенаправленно, когда плодоносят, чтобы продлить себя на неопределённый срок, покрываются шипами, себя защищая, и отпускают листья, защищаясь от Солнца [90] Отсылка к главе восьмой аристотелевской «Физики». . Душой Аристотель растения наделяет, но как может быть душа лишена чувства? Лишена потому что нет у растения глаз и ушей? Ну так мы показываем, что это не сами чувства, а окошки, через которые можно пройти к чувствующему, ощущающему духу, как учили и святой Христосом и святой Августин [91] Во втором издании добавление в конце этого предложения: «и у морского ежа (echinus) их нет». . Аристотель должен был бы и осязанием растения наделить, раз погруженные в землю для всасывания пищи корни, подобные рту человека, он в растениях признавал. Тогда и во вкусовом чувстве не должен был растениям отказать.

Очевидно, что не всякое растение живёт и питается где угодно. Перец взращивает Индия, а не Италия. Апельсины – Италия, а не Германия. Так что растение питается подземным течением, ему подобным и присущим по природе, вбирая его в себя. Будучи переселено в другое место и не поглощая такого сока, так как его не находит, растение погибает. Мы вскапываем землю вокруг растения, чтобы туда проник солнечный свет и сделал её более влажной, так чтобы стала для ростка питательной. Для этого мы кладём к корням тёплый и жирный навоз, а растение отделяет тот сок, который ему нужен, от ненужного. Значит, оно чувствует, что ему надо оставить при себе, а что нет. Бывает, что летом растения от жары сохнут и едва не погибают, склонив свои пушистые кудри, как повесившие голову, опечаленные звери. Когда же сверху начинает лить дождь, внезапно они возвращаются к жизни и поднимают головы, оживают и обретают прежнюю красоту, выказывая всему миру чувство нескрываемой радости и свежего бытия, как люди после голода и трудов, напавшие на пищу. От взора Вергилия эти [картины] не скрылись [92] Вероятно, отсылка к «Георгикам» Вергилия (vv. 85–94): «Пользу приносит земле опалять истощённую ниву, / Пусть затрещавший огонь жнивьё легковесное выжжет. / То ли закрытую мощь и питанье обильное земли / Так извлекают, иль в них бывает пламенем всякий / Выжжен порок и, как пот, выходит ненужная влага, / Или же множество пор открывает и продухов тайных / Жар, которыми сок восходит к растениям юным, / То ль, укрепляясь, земля сжимает раскрытые жилы, / Чтобы ни частый дождь, ни сила палящего солнца / Не погубили семян, ни Борея пронзительный холод» [Вергилий 1971:. 67]. .