Олег Неверов - Любовные позиции эпохи Возрождения

[43] Греческая эпиграмма, СПб, 1993, с. 50

Об Элефантиде [44] II в до н. э. известно несколько больше. Это — женщина-врач и автор иллюстрированных трудов по косметике и эротике. Особенно популярна была её книга стихов, вышедшая под псевдонимом Астианасса «О положениях в любви», что-то вроде греческой «Камастуры». Она получила большую популярность в Рима I века. Как образцовое дидактическое руководство по эротике её приводят сатирик Марциал и поэт, автор одной из «Приапей». Историк-биограф II века — Светоний Транквилл — в жизнеописании императора Тиберия пишет о его образе жизни на о. Капри, куда тот на время удалился из Рима: «Свои различного вида спальни он украсил картинами и изваяниями самого непристойного содержания и снабдил сочинениями поэтессы Элефантиды, дабы к услугам всякого, предававшегося там любовным наслаждениям, был образец предписанного способа». [45] Светоний, Жизнеописания двенадцати цезарей. Тиберий, 43

Имена Элефантиды и Аретино соединяют вместе Брантом и драматург Бен Джонс. В своей комедии «Алхимик» последний заявляет:

Ариосто в комедии «Подменённые» (1529) пишет:

Брантом пишет: «Можно прочесть рассказ о знаменитой куртизанке из Древнего Рима по имени Элефантида, которая придумала и описала такие способы любви, что самому Аретино за ней не угнаться; многие знатные дамы и даже принцессы, склонные к распутству, изучали сию прекрасную книгу, словно Библию. Вспомним также об известной сирийской блуднице, прозванной «Дюжина вывертов» за то, что она изобрела двенадцать изощреннейших способов доставить мужчине порочное и жгучее наслаждение». [48] Брантом. Галантные дамы, с. 42

Греческие расписные вазы V в. до н. э. и эллинистические рельефные сосуды [49] III–I вв. до н. э. сохраняют следы иллюстраций из эротических трактатов Филениды и Элефантиды, позже — римские светильники, аретинские кубки и тессеры, перенимают эстафету греческой эротики. Поэт Овидий, автор эротической поэмы «Наука любви», видимо, пользовался сочинениями своих предшественников, хотя их имен и не упоминает.

Итак, у П.Аретино и Д.Романо были античные предшественники. И оба в соавтора были в курсе того, что их «любовные позиции» отнюдь не первая в мире работа в этом направлении.

В России широкая публика мало знакома с Аретино. До сих пор только две его пьесы «О придворных нравах» и «Философ» были опубликованы в сборнике «Комедия итальянского возрождения». [50] 1965 Лишь в 1995 году появились в переводе его знаменитые «Рассуждения Нанны и Антонии». Издавая ныне «бесстыдные сонеты» Аретино, мы заполняем зияющую лакуну в знакомстве с этим выдающимся писателем, табуированным в России. Сочинений Аретино не знали но репутация его здесь сложилась прочно: его имя — в ватиканских «Индексах запрещенных книг», библиографы помещали в раздел «порнографической литератур». Однако, Пушкин на заре XIX века был знаком с этим именем. В одном письме поэта 1823 года упоминаются «восемь аретиновых поз». [51] Н.О.Лернер. Пушкинологические этюды. Звенья. М. — Ленинград, 1935, V, с. 122–125 Итак, в руках читателя — второе из самых скандальных после «Рассуждений Нанны и Антонии» сочинений Аретино, которое не смогли, как ни старались, уничтожить ни светские, ни духовные власти в течении почти пятисот лет.

Пьетро Аретино в своих сонетах использовал простонародный язык, заимствованный на улицах, площадях и борделях. Мы помещаем здесь один из примеров подстрочного перевода:

Издатели посчитали необходимым отойти в переводе сонетов от этого языка. В данном издании сонеты Аретино приводятся в авторском переводе петербургского поэта Алексея Пурина, который, сохраняя смысл в первозданном виде, сумел опоэтизировать отношения героев сонетов, снимая с них обвинения в «нарушении благопристойности».