После того наши бойцы ринулись на Замок Сомнение и употребили семь дней на разрушение его. Среди развалин они нашли еле живых двух пилигримов. Уныние и дочь его Испуг, которым объявили полное избавление. Но увы! Какую груду человеческих костей увидели они на дворе замка и в высоком тереме! То были бедные пилигримы, которые впали под власть великана Отчаяние и не могли выйти из плена, потому что не запаслись ни ключом Обетований Божиих, ни таким проводником, как Дух Твердости.
Когда все убедились, что никого в живых не оставалось среди развалин, то, взяв Уныние и дочь его с собой (так как это были люди хорошие, хотя в плену у Отчаяния), они сперва похоронили великана и жену его под грудой камней и с торжеством понесли голову великана к оставшимся на пути друзьям. Узнав подробности этого подвига, все громко возрадовались: Слабодушный и Хромоногий неустанно разглядывали голову великана, чье имя так страшило их. Веселие их выразилось, наконец, музыкой, пением и пляской. Христиана заиграла на гуслях, а Любовь на цитре; веселые звуки обоих инструментов внушили некоторым желание плясать и скакать. Хромоногий взял за руку дочь Уныния — Испуг, и оба пустились плясать на пути. Ему необходим был один костыль, однако он скакал в такт, а девица Испуг, забыв все случившееся, летала под музыку вокруг него с особенной грацией.
Что же касается до ее отца. Уныния, ему было не до пляски: он еле переводил дух от долговременного голода, которым морил его великан во время заточения. Христиана дала ему проглотить вина из своей бутылки и потом легкую пищу, чтобы вдруг не утомить его желудка. Вскоре старик пришел в себя и стал разделять с прочими общее веселие.
Проводник же, взял голову великана Отчание, укрепил ее на длинный шест, который он утвердил на самом краю пути возле столба, воздвигнутого Христианином для предостережения пилигримов от избрания спокойной боковой тропинки, ведущей в Замок Сомнение. На мраморном камне он написал следующее: "Вот голова того, чье имя приводило в трепет пилигримов. Замок его разрушен, и жена его Недоверчивость убита. Дух Твердости освободил от оков Уныние и дочь его. Кто в этом сомневается, пусть взглянет с открытыми глазами на эту голову, вид которой заставляет плясать от радости даже хромоногих".
После этого замечательного подвига пилигримы снова пустились в путь и дошли до Отрадных гор, где Христианин и Уповающий нашли много душевного наслаждения. Они были приняты радушно пастырями этой страны.
Когда пастыри увидели путеводителя, которого знали хорошо, то спросили его: "Любезный друг, ты пришел сюда в обществе многочисленной компании. Где ты их набрал?" На это он ответил:
"Первая идет Христиана, а при ней ее четыре сына с женами. Одна цель и одна мысль заставила всех начать пилигримство. Мир царствует в их душах, и от греховного состояния перешли они к благодати: их не покидает Бог. За ними идут старик Честный и Хромоногий на костылях, люди твердые и искренние, таков и Слабодушный, который не захотел отстать от прочих. Вот и старец Уныние за ними плетется; при нем дочь его Испуг, кроткие, смирные люди. Можем ли мы надеяться быть принятыми здесь, или идти нам далее? Решите нашу участь".
"Очень приятное общество, — возразили пастыри. — Милости просим к нам. Чем богаты, тем и рады: у нас найдется все нужное, как для сильного, так и для слабого. Наш Князь заботится о всем, что необходимо каждому из малых Его. Поэтому немощи не могут быть помехой для нашего гостеприимства". С этими словами они подошли к приближающимся пилигримам и, указывая на двери дома своего, прибавили: "Войдите, войдите все, ты. Слабодушный, и ты. Хромоногий, и вы. Уныние с дочерью Испуг. Что же касается до этих, — продолжали они, указывая путеводителю на семейство Христианы, — вы все сильные, упрашивать вас не нужно, вы войдете спокойно, как следует; но слабых нам надо было называть по имени, иначе они бы не решились войти, а пожалуй ушли бы прочь отсюда".
"Вижу, — ответил проводник, — что милость сияет на ваших лицах и что вы истинные пастыри моего Господа, ибо вы слабых не толкаете ни в бок, ни в плечо и не отгоняете от себя, а, напротив, усеяли путь их цветами, как то следует исполнить" (Иез. 36:37).
И слабые, и сильные вошли в дом, сопровождаемые путеводителем. Когда все уселись по местам, пастыри занялись сперва угощением тех, коих организм был слабее. Они стали их расспрашивать об их наклонностях, чтобы узнать вернее, что им всего полезнее. "Ибо, — говорили они, — здесь все должно быть так устроено, чтобы слабые нашли поддержку, беззаконные же — предостережение". Поэтому им была изготовлена легкая пища приятного вкуса, которая их укрепила, после чего они отправились на отдых, всякий на приготовленное ему место.
Читать дальше