Гальфрид Монмутский - История бриттов. Жизнь Мерлина.

Ученые немало потрудились, чтобы отыскать "источники" Гальфрида. Удавалось это далеко не всегда. И вот что типично для писательской манеры автора "Истории бриттов": когда он не связан предшествующей традицией, то обычно изобретателен и даже глубок. Так, наиболее самостоятелен Гальфрид в своем рассказе о короле Леире (Лире) и его трех дочерях (гл. 31). Самостоятелен, а потому поэтичен и психологически тонок и правдив. Исследователи почти единодушны во мнении, что история Лира, рассказанная Гальфридом, — плод исключительно его собственной фантазии 38 38 См.: Faral Е. Ор. cit., t. 2, р, 111; Jarman A.O.H. Op. cit., p. 35. . Действительно, ирландской мифологии знаком Лер или Лир, который является морским божеством 39 39 См.: Vries J. de. La religion des celtes. P. 1977, p. 93–94. . Есть сведения, что в этом качестве почитался он и жителями Уэльса 40 40 См.: MacBain V. Celtic Myth and Religion. L., 1917. p. 93. . В двух валлийских мабиноги (памятниках героического эпоса) упоминается некий Лир (Llyr) — отец основных персонажей цикла. Но ни морское божество древних ирландцев, ни герой валлийского эпоса не имеют ничего общего с персонажем Гальфрида. А у него эпизод этот превосходно разработан, и, видимо, именно поэтому к нему столь охотно обращались затем многие авторы, вплоть до Шекспира.

Уже здесь писатель ставит не только существенные политические вопросы, но и глубоко решает проблему человеческих взаимоотношений. Его Лир не только ошибается как государственный деятель, но совершает ошибку и чисто человеческую. Ошибка его-это плод излишней самоуверенности, вспыльчивости, даже самодурства. И поверхностности суждений. Трагическая история Лира слишком хорошо известна, чтобы ее здесь пересказывать. Но как не отметить ту психологическую глубину, с которой описаны Гальфридом переживания состарившегося царя, как не указать на разнообразие созданных писателем женских образов, особенно прелестной, искренней и по-своему честной и мудрой Кордейлы! Хотя этот эпизод занимает в книге всего лишь одну главу, но и по своим размерам, и по подробности, с какой в ней повествуется о правлении Лира и его злоключениях, он занимает в "Истории бриттов" одно из ключевых мест.

Вообще надо заметить, что Гальфрид явно выделяет в своем повествовании отдельные эпизоды и особо интересующих его персонажей. Так, он [209]то заметно ускоряет ритм своего рассказа, быстро переходя от одного бриттского вождя или правителя к другому, то, напротив, задерживается на каком-либо эпизоде, которому он не обязательно посвящает так уж много страниц текста, но который получает более тщательную отделку. К таковым узловым эпизодам относятся бесспорно главы, рассказывающие о Бруте и его потомках, о Лире, затем о Белине и его брате Бренние (который осуществил победоносный поход на Рим). Довольно подробен Гальфрид и в своем рассказе о римском завоевании Британии (ведь тут у него были многочисленные и вполне надежные источники), но некоторые сообщаемые им факты расходятся с общепринятыми сведениями.

Однако полезно отметить не отдельные неточности Гальфрида, повествующего об отношениях бриттов и римлян, а тот факт, что эпизоды, описывающие покорение римлянами Британии, не окрашены в "Истории" в трагические тона. И это далеко не случайно. Начиная с этих эпизодов писатель постепенно проводит мысль об очень тесной связи бриттов с римлянами (это, например, подчеркнуто в рассказе о деятельности Клавдия и Арвирага-гл. 65–69). Нередко оказывается, что в жилах королей бриттов течет римская кровь. Таковы, например, Аврелий Амброзии и его брат Утерпендрагон-один из ключевых фигур британской истории, по представлению Гальфрида. Точно так же он делает жену Артура, Геневеру, представительницей знатного римского рода. Потомки Энея долго жили в Италии, затем они приплыли на Британские острова. Теперь кольцо замыкается: новые правители Британии (т. е. непосредственные предки и потомки короля Артура) по своим родственным связям и происхождению восходят к знатным римлянам. Хотя это, бесспорно, выдумка, появление ее из-под пера Гальфрида понятно: память о могуществе Рима была не просто жива в обществе XII столетия, представление об этом могуществе было реальностью. Вообще весь рассказ писателя об истории бриттов, о их королях преследует одну цель: показать, как рядом с великой римской империей возникает не менее великое и могущественное Британское королевство, которое оказывается и наследником этой империи, и соперником ее, и ее союзником и собратом.