Никола Буало-Депрео - Поэтическое искусство

В одеждах траурных, потупя взор уныло,
Элегия скорбя, над гробом слезы льет
Не дерзок, но высок ее стиха полет.
Она рисует нам влюбленных смех, и слезы,
И радость, и печаль, и ревности угрозы;
Но лишь поэт, что сам любви изведал власть.
Сумеет описать правдиво эту страсть..

Признаться, мне претят холодные поэты,
Что пишут о любви, любовью не согреты,
Притворно слезы льют, изображают страх
И, равнодушные, безумствуют в стихах.
Невыносимые ханжи и пустословы,
Они умеют петь лишь цепи да оковы,
Боготворить свой плен, страданья восхвалять [27] Эта строка — дословная цитата из прециозного поэта Вуатюра (1598–1648); Буало издевается над словесными штампами галантной лирики.
И деланностью чувств рассудок оскорблять.
Нет, были не смешны любви слова живые,
Что диктовал Амур Тибуллу [28] Тибулл (55–19 вв до н. э.) — один из крупнейших римских лириков, писавших главным образом любовные элегии. Цитируемая строка — дословный перевод из IV элегии Тибулла. в дни былые,
И безыскусственно его напев звучал,
Когда Овидия он песням обучал.
Элегия сильна лишь чувством непритворным

Стремится Ода ввысь, к далеким кручам горным,
И там, дерзания и мужества полна,
С богами говорит как равная она;
Прокладывает путь в Олимпии атлетам
И победителя дарит своим приветом;
Ахилла в Илион бестрепетно ведет
Иль город на Эско [29] Эско (Шельда) — река в Бельгии, берущая начало на северо-востоке Франции. Являлась театром военных действий во время войны Людовика XIV с испанской монархией в 1667–1668 гг. По Аахенскому миру (1668) Франция получила часть территорий, расположенных по течению Эско. с Людовиком берет;
Порой на берегу у речки говорливой
Кружится меж цветов пчелой трудолюбивой;
Рисует празднества, веселье и пиры,
Ириду милую и прелесть той игры,
Когда проказница бежит от поцелуя,
Чтоб сдаться под конец, притворно негодуя.
Пусть в Оде пламенной причудлив мысли ход,
Но этот хаос в ней — искусства зрелый плод.

Бегите рифмача, чей разум флегматичный
Готов и в страсть внести порядок педантичный:
Он битвы славные и подвиги поет,
Неделям и годам ведя уныло счет;
Попав к истории в печальную неволю,
Войска в своих стихах он не направит к Долю,
Пока не сломит Лилль и не возьмет Куртре [30] Взятие фландрских городов Лилля и Куртре произошло в 1667 г., Доль (во Франш-Конте) был взят в 1668 г. .
Короче говоря, он сух, как Мезере [31] Мезере (1610–1683) — французский историк. Его «Хронологический очерк истории Франции» отличается педантической точностью в изложении фактов. .
Феб не вдохнул в него свой пламень лучезарный,

Вот, кстати, говорят, что этот бог коварный
В тот день, когда он был на стихоплетов зол,
Законы строгие Сонета изобрел.
Вначале, молвил он, должно быть два катрена;
Соединяют их две рифмы неизменно;
Двумя терцетами кончается Сонет:
Мысль завершенную хранит любой терцет.
В Сонете Аполлон завел порядок строгий:
Он указал размер и сосчитал все слоги,
В нем повторять слова поэтам запретил
И бледный, вялый стих сурово осудил.
Теперь гордится он работой не напрасной:
Поэму в сотни строк затмит Сонет прекрасный.
Но тщетно трудятся поэты много лет:
Сонетов множество, а феникса все нет.
Их груды у Гомбо, Менара и Мальвиля [32] Гомбо, Менар, Мальвиль — поэты первой половины XVII в. Принадлежали к школе Малерба, тем не менее отдали дань прециозной поэзии. Писали главным образом сонеты. ,
Но лишь немногие читателя пленили;
Мы знаем, что Серей [33] Парижский книгопродавец. колбасникам весь год
Сонеты Пеллетье [34] Третьестепенный поэт, автор многочисленных сонетов в честь разных лиц. Неоднократно служил мишенью для насмешек Буало в его сатирах. на вес распродает.
Блистательный Сонет поэтам непокорен:
То тесен чересчур, то чересчур просторен.

Стих Эпиграммы сжат, но правила легки:
В ней иногда всего острота в две строки.
Словесная игра — плод итальянской музы.
Проведали о ней не так давно французы.
Приманка новая, нарядна, весела,
Скучающих повес совсем с ума свела.
Повсюду встреченный приветствием и лаской,
Уселся каламбур на высоте парнасской.
Сперва он покорил без боя Мадригал;
Потом к нему в силки гордец Сонет попал;
Ему открыла дверь Трагедия радушно,
И приняла его Элегия послушно;
Расцвечивал герой остротой монолог;
Любовник без нее пролить слезу не мог;
Печальный пастушок, гуляющий по лугу,
Не забывал острить, пеняя на подругу.
У слова был всегда двойной коварный лик.
Двусмысленности яд и в прозу к нам проник:
Оружьем грозным став судьи и богослова,
Разило вкривь и вкось двусмысленное слово. [35] Намек на двусмысленные толкования евангелия иезуитами. Игра двойным значением слов из невинного поэтического упражнения превращается, по мысли Буало, в серьезную угрозу общественной морали.