Array Древневосточная литература - Тысяча и одна ночь. Том XIII

И когда Масрур-купец услышал её слова и увидел заигрыванье её глаз и стройность её стана, он смутился из-за красоты и прелести девушки и приятности сада и птиц, и его разум улетел. И он растерялся, не зная, что делать, и произнёс такие стихи:

И когда Зейн-аль-Мавасиф услышала стихи Масрура, она посмотрела на него взором, оставившим в нем тысячу вздохов, и похитила его разум и сердце. И она ответила на его стихи такими стихами:

И когда Масрур услышал её слова, он решил быть твёрдым и стойким и затаил своё дело в душе и, подумав, сказал про себя: «Нет против беды ничего, кроме терпения». И они проводили так время, пока не налетела ночь, и тогда девушка велела принести столик, и он появился перед ними, уставленный всевозможными кушаньями – перепёлками, птенцами голубей и мясом баранов. И они ели, пока не насытились, и Зейн-аль-Мавасиф велела убрать столы, и их убрали и принесли прибор для омовенья, и они вымыли руки, и затем девушка велела поставить подсвечники, и их поставили, и вставили в них камфарные свечи.

А после этого Зан-аль-Мавасиф сказала: «Клянусь Аллахом, моя грудь стеснилась сегодня вечером, так как у меня жар!» И Масрур воскликнул: «Да расправит Аллах твою грудь и да рассеет твою заботу!» – «О Масрур, – сказала девушка, – я привыкла играть в шахматы. Смыслишь ли ты в них что-нибудь?» – «Да, я в них сведущ», – ответил Масрур. И Зейн-аль-Мавасиф поставила перед ним шахматы, и вдруг оказалось, что доска из чёрного дерева и украшена слоновой костью и у неё поле, меченное ярким золотом, а фигуры из жемчуга и яхонта…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала восемьсот сорок седьмая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что девушка велела принести шахматы, и их принесли, и когда Масрур увидел шахматы, его мысли смутились. И Зейн-аль-Мавасиф обернулась к нему и сказала: «Ты хочешь красные или белые?» И Масрур ответил: «О владычица красавиц и украшенье утра, возьми ты красные, так как они красивы и подходят для подобной тебе лучше, и оставь мне белые фигуры». – «Я согласна», – сказала Зейн-аль-Мавасиф и, взяв красные, расставила их напротив белых и протянула руку к фигурам, передвигаемым в начале поля. И Масрур посмотрел на её пальцы и увидел, что они как будто из теста. И он смутился из-за красоты её пальцев и приятности её черт, и девушка сказала: «О Масрур, не смущайся, терпи и держись стойко». И Масрур молвил: «О владычица красоты, позорящей луны, когда посмотрит на тебя влюблённый, как будет он терпелив?»

И все это было так, и вдруг она говорит: «Шах умер!» И тут она обыграла его, и поняла Зейн-аль-Мавасиф, что от любви к ней он одержимый. «О Масрур, – сказала она, – я буду играть с тобой только на определённый заклад и известное количество». – «Слушаю и повинуюсь», – ответил Масрур. И девушка молвила: «Поклянись мне, и я поклянусь тебе, что каждый из нас не будет обманывать другого». И когда оба вместе поклялись в этом, она сказала: «О Масрур, если я тебя одолею, я возьму у тебя десять динаров, а если ты меня одолеешь, я не дам тебе ничего». И Масрур подумал, что он её одолеет, и сказал ей: «О госпожа, не нарушай своей клятвы, я вижу, ты сильнее меня в игре». – «Я согласна на это», – ответила девушка.

И они стали играть и обгоняли друг друга пешками, и девушка настигала их ферзями и выстраивала их и связывала с ладьями, и душа её согласилась выставить вперёд коней. А на голове у Зейн-аль-Мавасиф была синяя парчовая перевязь, и она сняла её с головы и обнажила запястье, подобное столбу света, и, пройдясь рукой по красным фигурам, сказала Масруру: «Будь осторожен!» И Масрур оторопел, и улетел его разум, и его сердце пропало, и он посмотрел на стройность девушки и нежность её свойств и смутился, и его охватила растерянность, и он протянул руку к белым, но она потянулась к красным. «О Масрур, где твой разум? Красные – мои, а белые – твои», – сказала девушка. И Масрур воскликнул: «Поистине, тот, кто на тебя смотрит, не владеет своим умом!» И когда Зейн-аль-Мавасиф увидела, в каком Масрур состоянии, она взяла у него белые и дала ему красные, и он сыграл с нею, и она его обыграла.