Эпосы, легенды и сказания - Махабхарата

Тогда, со стыдливой улыбкой, смущенно,
Сказала Сатьявати стражу закона, –

Был полон волнения голос дрожащий:
«Ты правильно учишь, великоблестящий,

Но, царскому роду продленья желая,
О грозный, признание сделать должна я.

Ты – правда, ты – благо, ты – жизни защита.
Да будет тебе мое сердце открыто.

Однажды, в невинную девичью пору,
Я в лодке плыла по речному простору.

К Ямуне-реке, в святожительской славе,
Приблизился Парашарá к переправе.

Ко мне обратился он, робкой и юной:
«На землю меня переправь за Ямуной», –

И стал многознающий, в лодке рыбачьей,
Меня уговаривать речью горячей,

Исполненной нежности, пламени, страсти…
Проклятья страшась и родительской власти,

Величью даров подчиняя свой разум,
Ему я не смела ответить отказом.

Могучий, всю землю окутал он тьмою
И взял – над беспомощной – верх надо мною.

Мой рыбный развеял он запах отвратный,
Другой даровал мне – душистый, приятный.

Сказал он: «Родишь мне на острове сына,
Но девственна будешь, чиста и невинна».

И я разрешилась, в девичестве строгом,
На маленьком острове мальчиком-йогом.

Обрел он, известный делами благими,
Двайпáяны – Островитянина – имя.

Затем обособил он веды четыре,
Под именем Вья́сы прославился в мире.

За темную кожу зовут его Кришна, –
Повсюду его песнопение слышно.

Подвижник, живущий правдиво и свято,
Сынов сотворит он со вдовами брата.

Сказал он: «Какой бы ни шел я тропою,
Едва меня вспомнишь – явлюсь пред тобою».

Источником стал он познанья и света,
И, если согласен ты будешь на это,

Придет он, к продлению рода готовый,
Сойдутся с ним брата умершего вдовы, –

Потомки его да пребудут на свете
Как Вичитравирьи законные дети».

Услышав о муже великой науки,
Сказал, поднимая молитвенно руки,

Сын Ганги: «Стремятся одни к сладострастью,
Другие – к земному богатству и счастью,

Цель третьих – любви и добра достиженье,
А в нем – наивысшему благу служенье.

Лишь самые мудрые в том преуспели:
Понять и разъять три различные цели.

Твое же стремление – рода продленье,
И это есть к высшему благу стремленье.

Ты выход найти наилучший сумела,
Я слово твое одобряю всецело».

От Бхишмы услышав: «Сомненья излишни!» –
Решила Сатьявати думать о Кришне.

Он мудрые веды читал вдохновенно,
Но, матери мысли постигнув мгновенно,

Предстал перед ней после долгой разлуки,
И мать, поднимая почтительно руки,

Его обняла, разразилась рыданьем.
Всезнающий, движимый к ней состраданьем,

Сказал, окропив ее влагой святою:
«Я все, что прикажешь, свершу и устрою».

Хваленья домашних жрецов благосклонно
Воспринял певец и блюститель закона.

Сатьявати первенцу-сыну сказала:
«С тобой я судьбу государства связала.

Отцу сыновья подчиняться согласны,
Однако и матери дети подвластны!

Ты – первый, а Вичитравирья – мой третий,
Вы оба, от разных отцов, мои дети.

По матери, в лодке рыбачьей зачатым, –
Ты Вичитравирье приходишься братом.

О Вичитравирье скорбеть не устану,
И Бхишма и он – оба дети Шантану,

Но Бхишма, обет исполняя тяжелый,
Не хочет потомства, не ищет престола.

Ты, память храня о покойнике-брате,
В продлении рода ища благодати,

Содействуя Бхишме и мне повинуясь,
Волненьем существ беззащитных волнуясь, –

Обязан исполнить мое повеленье,
О сын, безупречный в святом устремленье!

Невестки твои хороши, как богини,
Но обе остались бездетными ныне.

Потомство от них породи, о беззлобный,
Достойное дело исполнить способный!»

А Кришна: «Тебе все законы известны,
Земной ты постигла закон и небесный,