Ки-но Цураюки - Дневник путешествия из Тоса (Тоса никки)

Но тут он подумал, что вряд ли люди той страны понимают смысл стихов [34] В тексте кото-но кокоро — «сердце», "душу". на слух, и записал их знаками мужского письма [35] "Знаки мужского письма" — иероглифы. Слоговое письмо называли женским. , а человеку, обученному нашему языку, разъяснили их на словах. Тот, видимо поняв смысл этих стихов на слух, поражен был сверх всякого ожидания. Хотя в Китае и в нашей стране языки и различны, но свет луны всегда одинаков, поэтому, наверное, и сердца у людей одинаковы. И вот теперь один из нас, вспомнив о своем предшественнике, сложил такую песню:

День 21-й. Корабль отправляют около часа Зайца [36] Час Зайца — от 5 до 7 часов утра. . Выходят и все прочие корабли. Посмотришь на них — кажется, будто в весеннее море нападали осенние листья. Быть может, это из-за необычайно усердных наших молитв, но даже и ветер не дует. Взошло красивое солнце, и тогда мы пошли на веслах. Все это время с нами живет один мальчик, который пристал к нам. Думаем использовать его в услужении. Он спел корабельную песню и всех нас растрогал ею:

Пока мы, слушая его пение, продвигаемся на веслах, на вершине скалы скапливаются птицы, называемые "черными птицами" [37] "Черные птицы" — очевидно, разновидность чаек. . А о подножие той скалы бьются белые волны. Как выразился кормчий, "под ноги черных птиц накатывает белая волна". В этих словах особенного ничего не было, однако звучали они словно какой-то намек [38] Противопоставление белой пены и черных птиц после сравнения весеннего моря с осенними листьями воспринимается как развитие темы времен года, характерной для традиционной японской поэзии. . Слова кормчего вызвали неприятное чувство, потому что они никак не соответствуют его человеческим качествам.

Пока мы с этими разговорами продвигаемся вперед, тот, кто является главным на корабле [39] Имеется в виду Ки-но Цураюки. , глядя на волны, произносит: "Начиная от самой провинции [Тоса], я все думаю о разговорах, будто пираты собираются отомстить нам, да еще и море таит опасности, — оттого моя голова и стала вся белая. Вот что значит побывать в море 70-80-летнему старику.

День 22-й. От вчерашней стоянки двигаемся в направлений другой стоянки. Вдали виднеются горы. Есть на корабле один мальчик лет девяти. Для своих лет он выглядит маленьким. Этот мальчик, глядя на то, как по мере продвижения корабля горы тоже кажутся уходящими от нас, продекламировал удивительные стихи. Вот эти стихи:

Для маленького мальчика стихи вполне хороши.

Сегодня море разбушевалось: на берег падает снегом, на волнах цветы расцветают. Один из нас сложил:

День 23-й. Светило солнце, потом стало пасмурно. Говорят, что в этих местах есть опасность нападения пиратов, поэтому мы молимся богам и буддам.

День 24-й. Там же, где и вчера.

День 25-й. Корабельщики говорят: "Северный ветер нехорош" — и не отправляют корабль. Непрестанно слышатся разговоры о том, что пираты преследуют нас.

День 26-й. Не знаю, правда ли это, но говорят, что нас преследуют пираты, поэтому после полуночи гребцы налегли на весла и вывели корабль в море. По дороге нам встретилось место, где совершают прощальные подношения богам. Кормчему велели сделать подношения в виде нуса [40] Нуса — подношения синтоистским богам в виде узких ленточек из бумаги или материи. , и, когда нуса посыпались в сторону восхода, кормчий почтительно обратился к богам с такими молитвословиями: "Помогите сему кораблю побыстрее идти на веслах в ту сторону, куда сыплются эти нуса". Услышав это, одна девочка сочинила стихи:

Между тем ветер был попутный, поэтому кормчий, сильно загордившись, радостно скомандовал: