Митицуна-но хаха - Дневник эфемерной жизни (Кагэро никки)

Проповедники сингон придавали большое значение выявлению тайных функций плоти, речи и мысли каждого адепта, приводящих его как к достижению высшего просветления, так и к выполнению прижизненных желаний, «выгод в настоящей жизни». Возглашение особых мистических формул в сочетании с ритуальными манипуляциями рук и пальцев были предназначены для налаживания контакта (осознания принципиального единства) с вселенским буддой Дайнити (санскр. Махавайрочана) и достижения желаний.

Священнослужители из сингон-буддийских храмов приглашались в дома киотоской знати для совершения всевозможных эзотерических обрядов: снятия наговоров, изгнания из одержимого злого духа, ограждения от неблагоприятных сил новорожденного, моления о благополучном исходе задуманного дела, исцеления больного и т. д.

Недаром, описывая болезнь Канэиэ, Митицуна-но хаха отмечает: «При помощи чтения сутр и проведения буддийских обрядов здоровье Канэиэ... стало понемногу улучшаться...» Или: «Пришел буддийский наставник и они стали заниматься целительными заклинаниями и осуществлять магические движения» (попутно нужно заметить, что для исцеления больного использовали жесты, позы, движения рук и всего тела, а также и микстуры, для приготовления которых употребляли побеги, корни и листья растений, растертые в порошок минералы, а также иглоукалывание и прижигание).

Хэйанцы время от времени оказывались в ситуации, которая считалась оскверняющей. И здесь нужно было осуществить очищение - в буддийском храме или в синтоистском святилище. Существовала сложная система представлений о благоприятных и неблагоприятных для каждого человека направлениях для передвижений в разных ситуациях, о благоприятных и неблагоприятных днях для разного рода начинаний. Их определяли астрологи. Для поддержания чистоты или для очищения от скверны регулярно проводились воздержания, когда человек соблюдал определенную сумму запретов, не вступал в контакт с посторонними и т. д. Временами люди выезжали в горные буддийские храмы для молений и временного затворничества, также имеющего очистительный характер.

Оскверниться можно было не только из-за собственного поведения, но и из-за ситуации, в которой оказался. Оскверняющими не только участников, но и свидетелей считались, к примеру, роды. Особо оскверняющей была, разумеется, смерть. Быть свидетелем чьей-то смерти, видеть умершего (даже мертвого животного) считалось предельно дурным признаком, требующим немедленного проведения тщательного очищения.

Обряды проводились ситуационно и по календарному признаку. Календарь в хэйанской Японии был сложным, но чаще всего летоисчисление вели по девизам царствования императоров и по шестидесятилетним циклам. Вступая на престол, император выбирал девиз из двух иероглифов с благоприятным значением, и этим девизом обозначались годы его царствования. Если случалось какое-нибудь знаменательное событие, в память о нем девиз правления мог измениться и до смены царствующего императора. Так, при жизни Митицуна-но хаха четыре девиза правления было у императора Мураками (правил в 946-967 гг.), пять - у императора Энъю (968-984). На практике в письменных памятниках сочетались два принципа обозначения года события - по девизам правления и по циклической системе.

Год делился на двенадцать лун по лунному календарю, причем обозначались они как по порядковым номерам (китайский порядок счисления), так и по старинным японским названиям, ориентированным на сезонные изменения в природе. В быту равно употреблялись оба вида названий. Новый год считался началом весны (в переводе на солнечный календарь он приходился на конец января-февраль). Обычно по названиям знаков зодиака обозначались и часы: так принято называть отрезки времени, на которые делили сутки.

Обычно пишут, что один час равнялся двум современным (европейским). Это удобно, но не совсем точно, поскольку его продолжительность зависела от времени суток и от сезона: светлая и темная части суток каждая в отдельности делилась на шесть равных частей, поэтому летом «дневной час» был длиннее «ночного часа», а зимой - наоборот. Одинаковую продолжительность (два наших часа) они имели только во время осеннего и весеннего равноденствия.

С конца IX в. в традицию вошел китайский обычай отмечать пять сезонных праздников в году ( госэкку ): 1-й день 1-й луны ( дзиндзицу ), 3-й день 3-й луны ( дзёси или хинамацури ), 5-й день 5-й луны ( танго ), 7-й день 7-й луны ( танабата ) и 9-й день 9-й луны ( тёё ). С каждым из них были связаны многие благопожелательные обряды и приметы.