Коллектив авторов - Первая судебная риторика. «Риторика для Геренния» («Ad Herennium»)

Указанным восьми разновидностям тона соответствуют и восемь способов исполнения речи и поведения оратора, которые подробно описываются автором.

Вызывают большой интерес две базовые мнемонические техники, приведенные в третьей главе «Риторики», различающиеся тем, что одна основывается на отыскивании и запоминании образов, вызывающих ассоциации с обстоятельствами дела, а другая – на отыскании и запоминании образов, вызываемых словами, созвучными содержащимся в тексте, подлежащему запоминанию.

Четвертая глава начинается с обстоятельного разъяснения, почему автор предпочитает при описании стиля пользоваться собственными примерами, в отличие от распространенной (кстати, по сей день, особенно в риториках, принадлежащих перу филологов) практики использования примеров, почерпнутых из литературных произведений или ораторской практики выдающихся мастеров слова. Наш автор не без юмора замечает, что к заимствованным примерам стоит прибегать, только иллюстрируя ошибки стиля, в то время как собственные примеры должны свидетельствовать не об образованности ритора, но о его профессиональной компетентности в предмете, которому он учит. С этим трудно не согласиться.

Наряду с разделением стиля на высокий, умеренный и низкий, которые, в целом, не нуждаются в комментариях, автор выделяет три качества, которым должен соответствовать стиль оратора: изысканность, сочетаемость и достоинство.

Изысканность стиля обеспечивается хранением чистоты языка и ясностью выражений; сочетаемость – гармоничным чередованием в речи согласных и гласных звуков; достоинство придают речи употребление фигур речи и фигур мысли.

Собственно, почти вся глава посвящена изложению разновидностей фигур, которые показаны в табл. 1.

Таблица 1.

Фигуры речи и фигуры мысли

Несмотря на то, что автор оговорил, что он ставит себе в особенную заслугу употребление исключительно латинских названий фигур речи и мысли, мы сохранили исторически сложившиеся названия, пришедшие к нам из греческого языка, и русские эквиваленты, дающие лучшее представление об особенностях фигур, приведя латинские названия в скобках.

Безусловно, в чем единодушны все исследователи «Риторики для Геренния», главное украшение трактата составляют речи, которые использованы автором в качестве примеров при описании разновидностей стиля и как иллюстрации к фигурам речи и фигурам мысли. В них проглядывает личность гражданина, горячо преданного отечеству и республиканским идеалам, и человека мыслящего, гуманного, сострадающего, не чуждого суховатого юмора, блестки которого, подобно крупицам золота, нет-нет да и блеснут в наслоениях принципов, наставлений и рекомендаций. И в этот момент автор более чем двухтысячелетней «Риторики» становится вдруг очень близким и понятным нам, почти нашим современником, от радости встречи с которым мы более не смеем удерживать наших уважаемых читателей.

1. Мои частные дела настолько занимают меня, что я с трудом могу найти достаточно свободного времени для занятий; тот малый досуг, что у меня остается, я, как правило, предпочитаю тратить на философию. Тем не менее, твое желание, Гай Геренний, подстегнуло меня начать работу по теории публичной речи, чтобы ты не мог предположить, что в предмете, тебя касающемся, мне либо не хватило воли, либо я уклонился от труда. И я взялся за эту работу тем более охотно, что знал, что ты положил хорошее начало в надежде изучить риторику, потому что истинно, что изобилие выразительности и легкость в выражениях приносят обильные плоды, если опосредуются надлежащим знанием и строгой дисциплиной ума.

Именно поэтому я предпочел не рассматривать те темы, которые, ради суетного самоутверждения, присвоили себе греческие авторы. Ибо они, из страха показаться знающими слишком мало, пошли по пути изобретения понятий, не имеющих отношения к искусству [риторики], чтобы искусство казалось более трудным для понимания. Я, со своей стороны, рассматриваю темы, которые на самом деле имеют отношение к теории публичной речи. Я не влекусь надеждой на прибыль или стремлением к славе, как и всем прочим, что побуждает писать, но делаю это для того, чтобы кропотливым трудом удовлетворить твое желание. Чтобы избежать многословия, я приступлю к обсуждению вопроса, как только дам тебе одно наставление: теория без непрерывной практики произнесения речей принесет мало пользы; из этого ты можешь понять, что положения предлагаемой теории должны применяться на практике.