Гай Светоний: Жизнь двенадцати цезарей

Но придворная карьера Светония была недолгой. В 122 г. по приказу императора Адриана, объезжавшего в это время западные провинции, он был уволен. Спартиан, биограф Адриана, пишет об этом так: «Септиция Клара, начальника преторианцев, Светония Транквилла, заведующего перепиской, и многих других он сменил за то, что они, вопреки его приказу, вели себя с женой его Сабиной вольней, чем это допускало уважение к императорскому дому» («Адриан», 11, 3). Совершенно ясно, что упоминание о Сабине, нелюбимой жене Адриана, здесь не причина, а повод; настоящая же причина связана с какой-то глухой придворной интригой и нам не известна. Светонию в это время было около 50 лет. О его дальнейшей жизни мы ничего не знаем; но, судя по количеству им написанного, прожил он еще долго и умер, быть может, около 140–150 гг. н. э.

«Суда» перечисляет заглавия целого ряда сочинений Светония, не дошедших до нас. Это: 1) «О детских играх у греков»; 2) «О зрелищах и состязаниях у римлян», 2 книги; 3) «О годе у римлян»; 4) «О книжных знаках»; 5) «О «Государстве» Цицерона» – полемика против александрийского грамматика Дидима, написавшего при Антонии книгу против Цицерона; 6) «О названиях и предметах одежды, обуви и всякого рода покровов», или, как короче цитирует Сервий, «О видах одежды»; 7) «О брани или ругательствах и о происхождении каждого»; 8) «О Риме и римских обычаях и нравах». Кроме того, из других источников известны названия нескольких сочинений, пропущенных «Судой»: 9) «О царях» в 3 книгах – о царях Европы, Азии и Африки; это сочинение в IV в. перелагал в стихи Павлин Ноланский; 10) «Об общественных должностях» – упомянуто Присцианом; 11) «О знаменитых блудницах» – цитируется Иоанном Лидийцем; 12) «О телесных недостатках» – упомянуто Сервием; 13) «О разных предметах» – одна цитата на грамматическую тему сохранена Харисием. Может быть, эти столь разнотемные трактаты были как-то циклизированы: высказывалось предположение, что сочинения 2, 3, 6, 8 могли составлять части большой работы «Рим», а сочинение 12 и какие-нибудь другие входить в «Луг», загадочное энциклопедическое сочинение, приписанное Светонию средневековыми авторами; но это лишь гипотезы. Некоторые из этих сочинений дошли до нас в поздних отрывочных извлечениях; из них видно, что трактаты «О детских играх» и «О ругательствах» были написаны Светонием по-гречески.

Тематическое разнообразие сочинений Светония всегда озадачивало исследователей. Неожиданно оказывалось, что историк Светоний был вовсе не историком, а писателем-энциклопедистом, антикваром, которого равно занимали биографии писателей и биографии гетер, римские магистратуры и греческие ругательства, теории Цицерона и телесные недостатки. Жизнеописания двенадцати цезарей представлялись лишь случайной областью упражнения такой ученой любознательности, для которой обжорство Вителлия и походы Цезаря имели одинаковый исторический интерес. Никаких откликов на современность от такого писателя не приходилось ожидать. Биографические сведения, казалось, подкрепляли такой образ автора. «Книжный человек» (scholasticus), по выражению Плиния, миролюбивый, нерешительный и непрактичный, лишь недолго и неудачно занимавший государственную должность, да и то такую, где важнее всего были ученость и хороший стиль, а потом вновь удалившийся к своим книгам, – этот облик Светония, сложившийся в представлении ученых XIX в. и доживший до наших дней, во многом определял отношение исследователей к историческому сочинению Светония.

Вряд ли такой подход можно назвать правомерным. Странно было бы судить о сохранившемся произведении, исходя из несохранившихся. Для нас Светоний – прежде всего историк и должен изучаться в связи с проблемами, занимавшими историографию его времени.

Не случайно и Светоний, и его старшие современники Тацит (в «Анналах») и Плутарх (в серии императорских биографий, из которой до нас дошли только жизнеописания Гальбы и Отона) сосредоточивали свое внимание на одной и той же эпохе – на том столетии римской истории, которое начиналось Августом, а кончалось междуцарствием 69 г. Это было столетие политических экспериментов, в ходе которых постепенно определялось политическое оформление императорской власти в Риме. Августу после долгих осторожных попыток удалось выработать систему относительного равновесия интересов принцепса и сената и поддерживать ее в течение своей долгой жизни. Но решение Августа не было единственно возможным. До Августа – Цезарь и Антоний, после Августа – Тиберий и Калигула, Клавдий и Нерон, каждый по-своему варьировали это решение или предлагали иные; и как при всяких политических экспериментах, при этом было пролито очень много крови. Только сто лет спустя, ко времени Веспасиана, стало окончательно ясно, что система Августа все-таки оказалась самым приемлемым вариантом и самым желательным образцом. Линия преемственности протянулась от Августа – к Веспасиану и Титу, а от них – к Нерве, Траяну и Антонинам. Течение истории получило свою цель, и историкам предстояло изобразить путь к этой цели, собрав и осмыслив с новой точки зрения все сведения о первых преемниках Августа. Точка зрения была установлена, оставалось подкрепить ее фактами.