Array Катулл - Лирика Древнего Рима

Или с исмарских долин мог я зверей уводить, 384—

Нет, но скорей для того, чтоб дивить мою Кинфию песней:

Тут инахийского б я славою Лина затмил.

Но привлекает меня отнюдь не красивая внешность

10 Женщины и не ее гордость делами отцов;

Сладко мне было б читать в объятьях разумницы милой,

Чей утонченнейший слух песни оценит мои.

Этого лишь бы достичь, а смутные толки народа —

Ну их; мне верным судьей будет моя госпожа.

15 Если вняла бы она и мир бы со мной заключила,

Вынес бы я без труда даже Юпитера гнев!

В час же, как темная ночь навеки закроет мне очи,

Слушай, какой соблюдать надобно чин похорон:

Лики предков моих пусть не тянутся шествием длинным,

20 Пусть не возносит труба жалоб напрасных судьбе.

Незачем телу лежать на ложе из кости слоновой,

Незачем спать мертвецу на атталийском одре. 385

Пусть с благовоньями чаш не несут вереницей; пусть справят

При погребенье моем скромный плебейский обряд.

25 Хватит мне, хватит вполне, коль в процессии будут три книги:

Как величайший свой дар их Персефоне снесу.

Ты же, ты следом пойдешь, обнаженные груди терзая,

Ты не устанешь в тот день имя мое призывать,

Хладные губы мои прощальным живить поцелуем

30 Станешь, когда принесут с миррой сирийской оникс.

После того как зажженный костер превратит меня в пепел,

Пусть невеликий сосуд скроет останки мои,

Пусть посадят мне лавр на скромном холме погребальном,

Чтоб осенил он своей тенью могилу мою.

35 Два пусть напишут стиха: «Кто ныне лишь пепел холодный,

Был когда-то рабом, верным единой любви».

Эта гробница, поверь, не менее будет известна,

Чем обагренный курган воина Фтийской страны. 386

В день, как достигнешь и ты рокового предела, припомни

40 Путь и, седая, приди к памятным этим камням,

Но и дотоль берегись забывать обо мне погребенном:

Знает и верно хранит вечную правду Земля.

Если б из трех сестер 387хоть единая мне повелела

С жизнью расстаться, когда в люльке еще я лежал!

45 Душу зачем сберегать для такого тяжелого часа?

Нестор, три века прожив, все ж превратился во прах.

Если бы вдруг сократил его долголетнюю старость

Фригии воин любой на илионских валах,

Видеть ему б не пришлось роковых похорон Антилоха

50 И восклицать: «О Смерть, что ты забыла меня?»

Ты же, однако, не раз оплачешь почившего друга:

Вечно любили ведь те, кто безвозвратно ушел.

Это нам та подтвердит, чей охотник — светлый Адонис —

Лютым убит кабаном на Идалийской горе:

55 Ведь говорят, когда этот лежал в болоте красавец,

Ты, о Венера, ушла в лес, распустив волоса.

Но воззовешь ты вотще, о Кинфия, к телу немому:

Что тебе смогут сказать бренные кости мои.

Не был в восторге таком Атрид при дарданском триумфе 388

В час, как низверглась во прах Лаомедонтова мощь; 389

Не ликовал так Улисс, свои закончив скитанья,

В день, как открылся ему милый Дулихия брег;

5 Или Электра сестра, увидев Ореста здоровым

После того, как она мнимый оплакала прах;

Иль Миноида, когда невредимым узрела Тезея,

Коего нить провела но Дедалийским путям, 390—

Сколько восторга я сам испытал пролетевшею ночью:

10 Стану бессмертным и я, коль повторится она!

Прежде, когда, повесивши нос, я ходил к ней с мольбою,

Право, я был для нее хуже пустого горшка,

Нынче ж не хочется ей надо мной издеваться надменно

И безучастно сидеть, глядя на слезы мои.

15 О, если б мог я узнать полезные сердцу приемы

Вовремя! Поздно теперь зелья давать мертвецу.

Ведь у меня, у слепца, под ногами мерцала тропинка:

Только в безумстве любви нам ничего не видать.

Вот в чем победы залог: научись презирать ты, влюбленный, —

20 Нынче сама прибежит та, что отвергла вчера.

Тщетно стучась у дверей, госпожу мою звали другие;

Томной склонясь головой, милая льнула ко мне.

Эта победа моя мне ценнее парфянской победы,

Вот где трофей, где цари, где колесница моя!

25 Дар на колонну твою возложу, Киферея, богатый,

И от меня тебе там будут такие стихи:

«Дань перед храмом твоим, богиня, кладу я, Проперций, —

Ныне в блаженстве любви целую ночь проведя».

Молви, о свет мой, теперь: дойдет ли корабль мой сохранно

30 К пристани или на мель сядет с поклажей своей?

Если ж я в чем провинюсь и ты ко мне охладеешь, —

Тотчас в преддверье твоем мертвым меня ты найдешь.