Admin - i e75aa2400656cbe4

- Ну что ты? Подбодрил я его. - Нестесняйся! Это все тебе!

И тут, он снова удивил всех.

- Нефтефняйфя! Произнес он, как бы пробуя на вкус слова. - Это ффе тебе!

На моих девчонок невозможно было смотреть без смеха, после того, как этот зайчишка, ухватив передними лапками, огромный, ярко алый томатин, и осторожно, так словно, это могло сейчас его укусить, потянул к себе.

Все замерли, ожидая что будет дальше, а кролик тем временем, так же осторожно принялся обнюхивать огромный плод, а затем, глянув еще раз на всех нас, словно спрашивая разрешения, вгрызся, передними зубками в сочную мякоть.

Брызги при этом летели во все стороны, так что через минуту я был похож на героя из фильма ужасов, весь в кроваво красных пятнах, и потеках. Но не смотря на то что, наш попрыгун, извазюкался сам, как поросенок, и залил все вокруг липким соком, мы были очень довольны. Значит, с голоду он здесь не умрет. Чего чего, а фруктов здесь море.

Поев наш новый друг, осмотревшись и виновато глянув на меня, что-то пискнул.

- Это он извиняется! Предположила Лиза.

- Нет! Это он так благодарит! Попыталась угадать Сьюзи.

А тем временем, заяц, которого я перестал удерживать за уши, осторожно соскочив на извазюканные плиты, стал, словно щенок, обнюхивать мои ноги.

И тогда я поняв, что теперь уже поздно давать задний ход, предложил:

- А давайте его искупаем! Он же если засохнет, в настоящего мурзилку превратится!

Конечно процесс купания, нашего нового приятеля, прошел не совсем гладко, но все же, мне, после долгих уговоров, и понуканий, удалось загнать его, в большую ванну, на треть заполненную теплой водичкой. И после того как Попрыгун, так его звали девчонки, отмок, я осторожно, намылив его, и ополоснув под тепленьким душем, вынул, свежего, и чистинького, на большое полотенце. Лиза с Шерри, довольно улыбаясь, глядели на все эти мои манипуляции, с умилением, так словно это была не чудо зверушка, а наш общий ребенок, а затем, притащив, заказанного в кухонном модуле, молока, поставили перед довольным, чистеньким прыгом, большое блюдечко.

Однако, после нескольких попыток, выяснилось, что язык у него, устроен немного иначе, чем у собак и кошек, так что глядя на мучения бедного зайца, который снова и снова, окунал мордочку в блюдце, ни как не понимая что ему делать дальше, я попросил:

- Лиза, закажи в модуле этого же молока, только в резиновой груше!

И через минуту, моя супруга, принесла большую, прозрачную бутыль, из какого то, упругого материала, наполненную молоком.

И это оказалось действительно, гораздо удобнее для него. Попрыгун, как ухватил эту емкость, так не отпускал ее, пока не вылакал все до последней капли. а После чего, надувшийся как барабан, этот голубой пушистик, нагло развалился на диване в гостинной и тут же уснул.

С того дня, в нашем котетже началось веселое время. Мы то и дело, сообща ловили, маленького проказника, который в очередной раз не желал купаться, и прыгая по роскошным диванам и креслам, оставлял на них пятна всевозможных фруктовых оттенков. Я долго смеялся когда этот лопоухий разбойник, перепрыгивая через стол, туда, и обратно, не даваясь в руки несчастной Шерри, кричал, смешно шепелявя:

- Ага! Попавфя! Ага! Попавфя!

Но когда я устав гоняться за ним, начинал сердиться, этот надо сказать, довольно смышленый малый, словно чувствуя что дальше шутить опасно, сам прибегал ко мне, и жался к ногам, словно, говоря: Я же просто играю! Не надо больше меня наказывать!

А наказать мне его пришлось за то что, за одним из обедов, этот баловник, решил выскочить на стол, типа глянуть чего там без него едят. А угодив в блюдо с горячим, устроил такой переполох, с визгами и битой посудой, что я долго не думая, поймав его, пытающегося выпрыгнуть в окно, за длинные уши, так надавал ему по толстой заднице, что он еще несколько дней, боялся даже взглянуть в мою сторону, и вел себя тише воды ниже травы.

Нет, зверушка получилась удивительная. Но видно, с непривычки, все эти хлопоты связанные с кормежкой, мытьем, и прочими, грудничковыми мероприятиями, сильно выматывали меня.

Но постепенно, Риг, который уже через неделю, научился произносить больше пятидесяти слов, становился более самостоятельным, и частенько, сидя на своем любимом кресле, осторожно,, так что бы не замараться, двумя лапками придерживая нарезанный на маленькие кусочки апельсин, или грушу,бормотал себе под нос: Рига хорофий! Рига умнифа! Рига пофлуфный!

Не знаю, что из всего он понимал, но если я как-то менял интонацию, делая вид что сержусь, он становился просто шолковым. Из чего я заключил, что главным образом, он улавливает настроение, в тоне голоса, а слова повторяет подобно, попугаям, не совсем, а точнее вовсе не понимая их смысл. Но делал он это так вовремя, и так к месту, что я порой начинал сомневаться в этих своих выводах.