Геннадий Кудиевская - Монархия предпринимателя. Как стать царем?

— Это выгодно всем, — лаконично прокомментировал Балашов. — Целая страна, живущая по своим законам и принципам.

«Богатые бизнесмены о тличаются от небогат ых тем, что создают свое собственное царс тво и безраздельно п равят в нем», — говорил в первой книге шеф. Четыре года спустя он создал свою монархию, объединив под общей крышей, в общем бизнесе всех, кто хотел стать авантюристом вместе с ним. И никого не смущало, что структура совместного бизнеса основывалась на доверии.

— На примере финансовой пирамиды я понял, что люди могут самоорганизовываться и зарабатывать коллективно. Участие в ней стало и реалити-шоу, и тренингом, и обучением. Но деньги чертей и енотов ничем не подкреплялись, кроме вкладов новых участников, поэтому она могла рухнуть. В моей же структуре есть реальный физический продукт — метры недвижимости, что сделало ее стабильной и независимой от притока новых участников. Каждую неделю в нашей группе прибывает, потому что люди не видят альтернативы. Имея небольшие суммы отложенных доходов, они не могут их вложить, потому что на серьезное дело денег не хватит, рынка акций в Украине нет, а класть в банк рискованно. Я дал им эту альтернативу и освободил от заблуждений, что государство о них побеспокоится.

Пока Украина металась в экономической лихорадке, выбирала между западным и восточным векторами развития, меняла власть, стояла на митингах, спорила на кухнях, Геннадий Балашов создал свое независимое и отдельное государство. А после регистрации партии к Балашову зачастили гости, изучавшие возможность стать генеральными спонсорами партии «5.10». Игра, по его словам, теперь шла на миллионы долларов. После падения рейтинга партий, находящихся у власти, в политике зияла огромная идеологическая дыра, в которой собирался царствовать наш бизнес-философ. Ничто не помешало ему — ни закрытие двух его радио- и двух телепередач «Психология денег», ни проигранные выборы, ни критика, ни даже революция. Не можешь победить огромного могущественного дракона , что бы это ни было , постарайся сделать так, чтобы он никак не мог по влиять на твою жизнь . Построй свою парал лельную реальность и живи в ней по своим законам.

И вот наш герой, одержавший верх над своим заклятым врагом, коррупционной, забюрократизированной госмашиной, восседает на мягком кожаном диване своего личного кабинета, где все так же на меня таращатся со всех поверхностей разноцветные фаянсовые коровки, и подводит итог:

— А ведь все родилось из простой мечты… Теперь ты сама видишь, как фантазия формирует то, что происходит потом. Образ великолепного будущего возвышает личность, придавая сил для достижения. Только это может спасти наших людей — общие мечты и фантазии.

Чел овек — единственное существо в мире, которое может делать две противопо ложные вещи: знать, что что-то невозможно, и делать все, чтобы это стало возможным. Исследования нейроби ологов показали, что уровень дофамина (вещес тва, вырабатываемого в головном мозге и отвечающего за удовольствие) пов ышается тогда, когда человек верит в, казалось бы, не возможные вещи. Мечты приносят радость и наполняют жизнь смыслом. Это делает нас счастливыми, наполняя мозг дофамином, добавляя уверенности в своих силах. Как только человек поставит перед собой невозможную, невероятную цель и начнет ее добиваться, допустив, что несмотря на трудности, это все-таки возможно, он будет достигать невероятных целей.

Мне понравилось высказывание профессора биологии и нейрохирургии Стэнфордского университета Роберта Сапольски на выступлении перед студентами: «Чем меньше вероятность т ого, что что-то возм ожно, тем больше мы ощущаем, что это должно с лучиться». Он рассказывал об исследованиях дофамина, которые проводил именитый американский университет. Раньше считалось, что ощущение удовольствия связано с получением награды. Было открыто, что оно может возникать еще до того, как обезьяны выполнят задание и получат вознаграждение… Но вот что действительно удивительно, так это то, что уровень дофамина взлетал, когда вознаграждение давалось не после каждого выполненного задания, а приблизительно в 50% случаев. «Может быть», которое появилось в эксперименте, стимулировало гораздо сильнее, чем «наверняка».