Admin - <4D6963726F736F667420576F7264202D20D4E8EDCFEEF0F2C0F0F2F3F02DD2EEEAE8EE2E646F63>

сейчас, когда до головного «Якумо» на дальномере еще пятьдесят с лишним кабельтов,

начинает отсекать их от несущихся к ним на помощь «Баяна» и «Варяга» под флагом контр-

адмирала Рейценштейна. Конечно, вины офицеров на спешащих на подмогу кораблях в этом

не было. С «России» их должны были видеть. Но ее командир каперанг Арнаутов предпочел

ворочать не на встречу «Баяну» и «Варягу», а закрыть собой кратчайший путь к транспортам.

Два других крейсера отряда Рейценштейна, изначально ведшие разведку западнее, ушли

по приказу Макарова вперед еще раньше. Телеграф забит и их уже не вызовешь… Да и

смысл? «Паллада» и «Светлана» не обладали необходимой скоростью, а боевая устойчивость

их против линейных судов исчислялась минутами. Поэтому контр-адмирал изначально решил

не отрывать их от поиска и прикрытия транспортов. О том, что эта самая боевая устойчивость

его собственного «Варяга» в данных условиях немногим выше «Паллады», Николай Карлович

сейчас просто не хотел думать. Судьбе было так угодно, чтобы у них появились шансы

поддержать «Россию» и «Рюрика»... Но, увы, всем на мостике «Варяга» становилось

очевидным, что шансы эти стремительно уменьшаются с каждой минутой. Если лежать на

прежнем курсе, то его два крейсера неминуемо «упрутся» в середину линии всего флота

японцев. Что стало бы форменным, бессмысленным самоубийством…

- Николай Готлибович! Нам сигнал адмирала. «Три румба вправо», - почему-то

откашлявшись, тихо произнес старший офицер крейсера Андрей Андреевич Попов.

- Исполняйте… – процедил сквозь сжатые зубы Рейн, не отрывая от глаз бинокля, - и

давайте перебираться в боевую рубку. Работать будем «Якумо»… Готовы, Виктор Карлович?

– Рейн коротко глянул в сторону старшего артиллериста лейтенанта Де Ливрона, когда нос

крейсера быстро покатился вправо.

- Вполне. Но пока далековато... При нашем ходе минут через пять.

- Кстати, кто дымит сейчас у нас прямо по курсу? Сдается мне, что это Грамматчиков

подходит? На марсе?

- Так точно! Открылись все четыре крейсера первого отряда. «Аскольд» идет вторым!

- Семафор Рейценштейну: предлагаю выйти на соединение с Грамматчиковым…

- Флагман дает утвердительный.

- Вот и ладно. На дальномере?

- Сорок восемь!

- Ну, с Богом! Начинайте пристрелку…

Сдвинулся от диаметрали и, быстро поднимаясь, пошел влево длинный хобот носовой

восьмидюймовки, ожили в казематах стволы среднего калибра. Приподнялись, замерли, и,

практически одновременно окутав борт волной бурого дыма, послали первые снаряды в

сторону силуэта трехтрубного корабля во главе японской колонны две шестидюймовки

носового плутонга левого борта…

А там, далеко впереди, за огнедышащей японской боевой линией, накренившись на

левый борт в крутой циркуляции, спасая «Россию», шел в свою последнюю атаку героический

«Рюрик». Сражение у мыса Шантунг вступало в решающую фазу.

Глава 9. Угадай, кто вернулся?

28 декабря 1904 года. Желтое море.

- Что за чертовщина у нас с пристрелкой? Когда мы ее накроем, в конце-то концов!? –

бесился Руднев прильнув с биноклем к смотровой щели в рубке «Громобоя». До «Адзумы» на

глаз было никак не более сорока пяти кабельтов, но артиллеристы его крейсера уже несколько

минут не давали по плутонгам и на главный калибр дистанции для беглого огня на поражение.

Ожидая данных с флагмана «Витязь» пока молчал. Но, как не бесись, причина происходящего

была очевидна: По «Адзуме» уже стреляли. Причем совершенно бессистемно. «Ослябя» и

«Пересвет» минут пятнадцать посылали в своего противника снаряд за снарядом, совершенно

не мучаясь тем фактом, что подходящие сзади справа крейсера Руднева так же намеревались

обрушить огонь именно на этот, медленно отстающий от своей линии броненосный крейсер.

Вокруг него периодически вставали фонтаны от падений шестидюймовых снарядов, в

которых среди «ослябских» и «пересветовских» прятались точно такие же, от пристрелочных

выстрелов броненосных крейсеров. Периодически в небо взлетал и фонтан раза в два с

половиной повыше – это, развернутая почти до предела на правый борт, работала кормовая

башня «Осляби». Из всей главной артиллерии броненосцев-крейсеров только единственная ее

десятидюймовка сейчас могла вести достаточно эффективный огонь. И эта одинокая пушка

главного калибра действительно оказалась сейчас как нельзя кстати.