Валентин Леженда - Глюконавты

руки.

А в тёмных кустах у края озера, отчаянно придерживая руками челюсти,

затряслись от страха бледный герцог со своим оруженосцем.

***

Наконец Гопстопов, развернув бобик, уехал и надо сказать вовремя, потому

что к озеру уже шёл топиться король Вольдемар, облачённый в грубую

мешковину и с тележным колесом на шее.

- Вот он, придурок, уже идёт, - сказал Муха, справившись со стучащими

зубами, – а колесо самое маленькое мерзавец выбрал от детской коляски с

пони.

Вадик, заранее заготовивший верёвку и булыжник, приготовился к прыжку.

В ножнах на боку протестующе забурчал меч Дуральдон.

- Может ты его сначала просто попытаешься уговорить? – предложил

герцогу Муха. – Не совсем же он выжил из ума, а если не выйдет, то тогда

воспользуемся крайними мерами.

- Хорошо, - поразительно легко согласился Вадик, отдавая другу булыжник

с верёвкой.

50

- О, милейший тесть, какая встреча, - крикнул он, словно чертик,

выскакивая из кустов.

- Блин, - Муха стукнул себя ладонью по лбу. – Стой, он же думает, что ты

умер…

Но было поздно. Увидев перед собой здорового улыбающегося зятя, давно

переварившегося в утробе ужасного дракона, король Вольдемар сдавлено

пискнул и, словно колода, повалился зятю под ноги.

- Муха, скорее иди сюда, - позвал друга Вадик, – по-моему, дедок

накрылся.

Муха, резко выскочив из кустов, подбежал к бывшему королю, наклонился,

попробовал у эксмонарха пульс.

- Да нет, всё в порядке, - улыбнулся он. – Этот Божий одуванчик, как вождь

всех времён и народов, живее всех живых.

- Ну, тогда понесли его в монастырь Линь-шао, - сказал Вадик, связывая

безвольного старикашку, – и глушить его булыжником не понадобилось, как

всё, однако, удачно вышло.

- Да, Черноног будет доволен, - весело согласился Муха.

***

Настоятель Пу Син принял друзей довольно холодно.

- Что это? – брезгливо спросил он, указывая веером на связанного короля.

- Очередная заблудшая овца, - невозмутимо ответил Вадик.

- Спит и видит, чтобы ему сделали ваше фирменное тип-тип, - добавил

Муха.

- Да? – оживился настоятель. – А почему он м… м… связан?

Вадик с Мухой переглянулись.

- Э…- начал Вадик. – Это он таким образом умерщвляет свою плоть.

- Ага, - сказал Пу Син, – это он молодец. Я вижу человек воспитан в

лучших традициях нашего монастыря. Пожалуй, мы его возьмём в послушники.

А вам в благодарность я жалую поношенные, но прочные сандалии гэта, одну

пару на двоих.

Почтительно поклонившись, друзья поблагодарили щедрого настоятеля и,

взяв подарок, удалились.

- Итак, дело стало за малым, - сказал Муха, закидывая сандалии в речку, –

устроить волшебнику свидание с принцессой.

- Это невозможно, - отрезал Вадик, – я ни за что, слышишь, ни за что не

приближусь к её спальне.

- Ну этого, в общем-то, и не требуется, - пожал плечами Муха. – Я тут кое-

чего придумал, идём, по пути во дворец всё тебе расскажу…

Записку принцессе готической вязью написал Вадик под диктовку Мухи.

Содержание её было таковым:

51

О, несравненная Клава, впервые увидев Вас в королевском дворце на

торжественном повешении заговорщиков, я не смог отвести взгляд от Вашей

прекрасной, закрытой вуалью головки. Стрела проказника Амура в тот же миг

поразила моё мужественное сердце, и я от счастья лицезреть Вас едва не

воспарил на крыльях любви под своды тронного зала.

О, волшебное видение, как я хотел бы, чтобы оно продлилось вечно, но

тут, к сожалению, был повешен самый последний заговорщик и Вы ушли.

И свет померк для меня в тот день, потерял я, душевный покой, сгорая в

пламени безответной любви.

Молю Вас, принцесса, пожалейте бедного рыцаря, смилуйтесь, снизойдя с

небес своей неземной красоты.

Я буду ждать Вас сегодня в десять часов вечера в дворцовом парке у

заброшенной увитой плющом беседки.

Навеки ваш Джонни Депп.

- Ну, блин, - Вадик вытер рукой, взмокший от напряжения лоб. – Эко ты,

братец, завернул. Шекспир какой-то получается, а не любовное послание.

- Ну так, - усмехнулся Муха, – я ещё и не такое могу сварганить.

- Да ладно, - махнул гусиным пером герцог, – черкнули бы две строчки:

«Клава, жду тебя сегодня в десять вечера на дискотеке», прибежала бы как

миленькая.

- Вадик, ты мыслишь примитивно, без размаха, - фыркнул Муха.

Герцог басом заржал и запечатал записку сургучом.