Admin - i 422a965560a818ed

Тогда как могла зародиться в голове Кеннена мысль обрести растение?

Но точно не сон или "знак бога", как говорит Кеннен.

Сидящие у стен люди были тощими, с впалыми щеками. Каперед не видел, чтобы их грудь поднималась во время дыхания. Но такой ядовитый блеск в глазах не мог принадлежать мертвецам.

Проклятые веревки не удавалось развязать. Кеннен посматривал на знахаря, без интереса наблюдал за его потугами освободиться.

- Я должен узнать, каким образом ты намеревался употребить этот плод.

- И почему же я должен тебе это рассказать? - зло спросил Каперед.

- У тебя есть выбор? Либо мученичество, либо трусость, но так или иначе мы узнаем все. Меня не особо волнуют средства.

Ему принесли чашу, Кеннен кивнул и взял посуду. Он держал чашу обеими руками, осторожно, чтобы не расплескать жидкость. Каперед почувствовал запах пряных трав, меда и вина. Дорогое вино, которое часто употребляют в ритуалах.

Стоит ли говорить этому глупцу, что восточный ритуал извратит эффект зелья. Пусть поступает так, как ему угодно, решил Каперед. Он согласился приготовить из плода рэдиция нужное зелье. Ведь, в сущности, у Кеннена тоже не было выбора.

- Мне необходим медный котелок с крышкой, чистая вода три меры, уксус две меры, достаточное количество меда и время.

- Осталось три часа, ты должен успеть до того момента, как вода выльется из клепсидры, - Кеннен указал куда-то в сторону.

- Сколько нужно, столько и будет, - пробормотал Каперед, поднимаясь.

Его поддержали эти евнухи. Каперед с презрением посмотрел на варваров и указал на жаровню. Принесенный сосуд они установили прямо на угли.

Каперед распоряжался, а все делали варвары. Как в прошлом, рэдиций все же открыл врата прошлого, восстановил справедливость. Каперед вновь творил, а его руками были бессловесные исполнители.

Сначала он вскипятил воду, добавил в нее меда, не ответив на нахальное замечание Кеннена. Знахарство этому неучу казалось обычным приготовлением пищи. Пусть смеется и дальше, занимаясь своим ритуалом.

Его люди закончили подготовку и расселись возле жаровни. Они затянули песню на своем собачьем языке. Каперед морщился, но ничего не говорил, он следил за тем, как мед растворяется в воде.

Когда по его приказу в варево добавили уксуса, Каперед приказал подать плод. Кувшин открыли, с осторожностью вынули Временник и положили на деревянную доску. Эту доску протянули знахарю.

Взяв серебряный нож, Каперед нарезал плод на кубики. Он беспокоился о том, что запах горящих благовоний может испортить зелье. Плод никак не реагировал на соприкосновение с серебром, а ведь в описании говорилось, что должна последовать реакция - выделение сока, который и необходимо было собрать.

Каперед нахмурился, велел подать ступку. Ему принесли большую глиняную ступку. Не лучший вариант, к тому же...

- Что вы мололи здесь?

Он заметил следы угля на поверхности.

- Она чиста, используй и не тяни времени!

Пришлось подчиниться. Кеннен нервничал, церемония затягивалась и что-то подгоняло его. Словно изнутри рвался крик, который уже нет возможности сдерживать. Каперед взглянул на него и нахмурился: Кеннен изменился, выглядел одержимым.

Больных манией следовало лечить. К сожалению, нужного зелья у знахаря с собой не было.

Он ссыпал кубики в ступку. Нарезанные кусочки плода были на ощупь сухие и мягкие, они должны были выделить сок!

За действиями Капереда пристально следили. Он не мог схватить ни кусочка, спрятать за пазухой или отправить себе в рот.

Что делать дальше он не знал, пришлось импровизировать. Каперед принялся толочь плод, превращая кусочки в однородную массу. Грубую силу не пришлось применять, плод быстро был превращен в серую, похожую на муку массу.

Дерево в жаровнях затрещало, искры взметнулись вверх. Часть попала в урну, заставив плод запеть. Рэдиций утратил форму, но не изменил свойств.

Об этом не говорилось в трактатах, подобного вообще не могло произойти. Каперед не понимал, что творится, просто действовал, изображая на лице сосредоточенность.

Если они поймут, что знахарь и сам ничего не знает, то просто прикончат его.

Образовавшийся порошок походил на муку или песок: сухая масса, не клейкая и легкая. Но частицы не поднимались пылью в воздух, они крепко держались друг друга. Попадающие на него искры тут же гасли.

- Ссыпать это в котелок!

Прислужники опрокинули содержимое ступки в котел с кипящим варевом. Без звука и сопротивления обмол перетек в сосуд с жидкостью. Это вещество походило и на твердое тело, и на жидкое одновременно.