Keith Richards - Life

Если к врожденному ССВ добавляется непрерывное ежесекундное облучение лестью на протяжении долгих лет, ты начинаешь верить тому, что слышишь. Даже если лесть тебе не льстит или ты вообще её презираешь, она просачивается тебе в голову, она тебя меняет. И даже если ты не веришь ей до конца, ты говоришь: а что, если все остальные верят, не буду же я спорить. Забываешь, что это просто такая часть работы. Поразительно, как она может затягивать даже довольно разумных людей вроде Мика Джаггера, как они начинают серьёзно верить в свою исключительность. Мне с девятнадцати лет всегда было не но себе, когда люди говорили: ты необыкновенный, — и ты при этом знаешь, что ни хрена подобного. Низко будет падать, парень. Я имел возможность наблюдать, как легко это болото засасывало других, — я сделался пуританином в этом отношении. Мне туда пути нет. Я лучше себя изуродую. Что я и сделал, в общем-то, —дал повыпадать кое-каким своим зубам. Не играю я в эти игры, я не из шоу-бизнеса. Я играю музыку — это лучшее, что я умею, и я знаю, что её есть за что слушать.

Мик как-то сбился с шага, перестал доверять собственному таланту — и, как ни странно, в этом, видимо, и была причина его самонадувания. Все 1960-е Мик был невероятно обаятельным и юморным парнем. Естественным. Ты заводился, глядя, как он обрабатывает эти крохотные аудитории и голосом, и танцами; повороты, движения — просто заглядение, и работать с ним на одной сцене тоже было в кайф. И не было у него в этом ничего продуманного. Он просто зажигал, и никому не казалось, что он как-то там старается. Причем он до сих держится на уровне, хотя, по-моему, на больших сценах эффект размывается. Правильно, народу ведь надо одного —эффектного зрелища. Но совсем не обязательно, что это лучшее, что он умеет.

В общем, в какой-то момент естественность ушла. Он забыл, какой показывал класс на этом мелком пятачке. Забыл свой природный ритм. Я в курсе, что здесь он со мной не согласен. Но его стало гораздо больше интересовать то, что делали другие, а не то, что он делает сам. Он даже начал вести себя так, что казалось, будто ему хочется быть кем-то еще. Мик не очень любит быть вторым, и тут он стал везде выглядывать конкурентов. Насмотрелся на Дэвида Боуи и захотел делать то же самое. Боуи его сильно, очень сильно впечатлил. Кто-то, видите ли, обставил Мика по части гардеробов и непохожести. Но штука в том, что Мик спокойно мог перекрыть Боуи в десять раз в одной майке и джинсах, запевая I’m a Man. С чего тебе вдруг захотелось быть кем-то еще, если ты Мик Джаггер? Что, быть величайшим шоуменом в бизнесе уже недостаточно? Он забыл, что это он — новатор, что он в первую очередь придумывал и диктовал моду уже бог знает сколько лет. Наваждение какое-то. Мне этого не понять, хоть убейте. Будто Мик изо всех сил захотел стать Миком Джаггером, начал гоняться у собственным призраком. Да еще и нанимать для этого консультантов-дизайнеров. Никто не учил его танцевать, пока он не начал зачем-то брать уроки танцев. Чарли, Ронни и я часто хихикаем, когда видим, как Мик впереди на сцене выделывает какое-то па, а мы знаем, что это ему недавно инструктор по танцам подсунул. И это вместо того, чтобы быть самим собой. Мы сечем в ту же секунду, когда начинается что-то неестественное. Блин, мы с Чарли смотрим на эту жопу сорок с лишним лет, уж мы-то различаем, когда этой мошной трясут, а когда выполняют чужие указания. Мик еще начал брать уроки вокала, но это, может быть, чтобы держать в форме голос.

Я, бывало, встречался с Миком после нескольких месяцев и понимал, что его вкусы в музыке уже в которым раз довольно круто поменялись. Он постоянно хотел подсунуть мне последний хит, который подцепил на дискотеке. Но это ж уже прошлый день, старик. Например, когда мы в 1983-м писали Undercover, он думал только, как бы сделать диско круче, чем у всех. Для меня все эти вещи звучали как пережеванные остатки чего-то дискотечного, что он однажды услышал. Ведь уже за пять лет до того, на Some Girls, мы наковыряли из этого материала Miss You, которая была одной из лучших диско вещей всех времен и народов. Ан нет, Мик все гонялся за музыкальной модой. Меня сильно доставала эта его манера — как бы подгадать под вкусы публики. Вот что слушают в этом году. Правда, старик? А как насчет следующего? Если так, ты просто становишься как все. Да и ладно бы, но ведь мы никогда так не работали. Давай лучше займемся делом, как мы им всегда занимались, проще говоря: нам самим это нравится? Наш контроль качества оно проходит? Если уж на то пошло, мы с Миком написали нашу первую песню на кухне. Что может быть круче? Если б мы тряслись над тем, как отреагирует публика, мы бы никогда ничего путного не записали. Хотя я понимал, какая у Мика проблема, потому что солистов всегда втягивает в это соревнование: а как дела у Рода? А у Элтона? А Дэвид Боуи — что он там придумал?