Unknown - 1345dad0-4fd8-4840-915b-451c7298d90e

– Раньше?

Он пожал плечами.

– Мы самые младшие из внуков. Мы потеряли обе пары своих дедушек и бабушек к тому

времени как учились в средней школе. Я не только был занят спортом и уроками в старшей

школе, но и чувствовал, что неправильно рыбачить тут без дедушки.

– Мне жаль, – сказала я. У меня еще есть все мои дедушки и бабушки, и я не могла

представить, что потеряю их всех.

– Обе пары? Три пары, ты хотел сказать? – сказала я, задумавшись вслух. – О боже, извини. Это было грубо.

– Нет, нет…это обоснованный вопрос. У меня постоянно такое спрашивают. Мы дважды

кузены. Наши отцы братья, и наши мамы сестры. Я знаю. Странно, ага?

– Нет, на самом деле очень круто.

Проехав через маленький холм, Шепли припарковал Чарджер под тенистым деревом

меньше чем в десяти метрах от пруда площадью около пяти акров. Летняя жара помогла

вырасти полевому хвощу и кувшинкам, а вода была прекрасна, морщась от легкого бриза.

Шепли открыл мне дверь, и я ступила на свежескошенную траву. Пока я осматривалась, он нырнул на заднее сидение, появившись вновь с корзинкой и лоскутным одеялом. На его

руках не было ни одной татуировки, в отличие от его покрытого чернилами двоюродного брата.

Я задумалась, нет ли у него татуировок под рубашкой. Потом мне внезапно захотелось стянуть

с него одежду, чтобы найти ответ.

Он одним взмахом расстелил одеяло, которое идеально легло на землю.

– Что? – спросил он, – Это не…

– Нет, это удивительно. Я просто…это одеяло такое красивое. Не думаю, что должна на

него садиться. Оно выглядит совсем новым.

Ткань была все еще накрахмалена и на ней виднелись складки.

Шепли выпятил грудь.

– Моя мама сшила его. Десятки таких. Она сшила его для меня, когда я окончил школу.

Это точная копия, – Его щеки порозовели.

– Копия чего?

Как только я спросила, он вздрогнул. Я старалась не улыбаться.

– Это увеличенная версия твоего детского одеяльца, так?

Он закрыл глаза и кивнул.

– Ага.

Я села на одеяло и скрестила ноги, похлопывая место рядом с собой.

– Иди сюда.

– Не думаю, что могу. Кажется, я только что сгорел от стыда.

Я посмотрела на него, прищуривая один глаз от луча солнца, светящего сквозь листья

дерева над нами.

– У меня тоже есть одеяльце. Марфин у меня под подушкой в общежитии.

Его плечи расслабились, и он сел, ставя перед собой корзинку.

– Блэйк.

– Блэйк?

– Кажется, я пытался сказать «блэнк», и в какой–то момент это стало Блэйком. (*Blank –

от англ. пустой, чистый)

Я улыбнулась.

– Мне нравится, что ты не соврал.

Он пожал плечами, все еще смущенный.

– У меня это все равно не очень хорошо получается.

Я наклонилась, легко толкнув его плечо своим.

– Это мне тоже нравится.

Шепли просиял и открыл корзинку, достав накрытую тарелку с сыром и крекерами, а

потом бутылку зинфанделя (*сорт калифорнийского вина) и два пластиковых бокала для

шампанского.

Я подавила смешок, и Шепли хихикнул.

– Что? – спросил он.

– Просто...это самое милое свидание, на котором я когда–либо была.

Он налил вино.

– Это хорошо?

Я положила сыр на крекер и надкусила, кивая, и затем отпила вино, чтобы смочить горло.

– Определенно ставлю тебе пятерку за старание.

– Хорошо. Не хочу, чтобы это было настолько мило, что я окажусь во френдзоне, – сказал

он, почти про себя.

Я слизнула крекер и вино со своих губ, глядя на его. Воздух между нами изменился. Он

стал тяжелее...наэлектризовался. Я наклонилась к нему, и он безуспешно попытался скрыть

удивление и возбуждение в своих глазах.

– Можно тебя поцеловать? – спросила я.

Его брови взметнулись вверх.

– Ты хочешь...ты хочешь поцеловать меня? – Он осмотрелся, – Прямо сейчас?

– Почему нет?

Шепли моргнул.

– Просто у меня, эм...никогда не было девушки...

– Тебе со мной неловко?

Он быстро замотал головой.

– Это определенно не то, что я сейчас чувствую.

Он накрыл ладонью мою щеку и притянул к себе, не колеблясь ни секунды. Я немедленно

открыла рот, пробуя влажность внутренней стороны его губ. Его язык был мягким, теплым и

имел вкус сладкой мяты.

Я промычала, и он отстранился.

– Давай, эм...я сделал сэндвичи. Тебе нравится ветчина или индейка?

Я коснулась своих губ, улыбаясь, а затем сделала невозмутимое лицо. Шепли выглядел

возбужденным в самом хорошем смысле этого слова. Он протянул мне квадратик, завернутый в

вощеную бумагу, и я осторожно развернула уголок, продолжая тянуть, пока не увидела белый