Unknown - 1345dad0-4fd8-4840-915b-451c7298d90e

Я поцеловал её, и она всхлипнула в моих объятиях. То, что она показывала свою мягкую

сторону, было не похоже на неё. Обычно, если она была обиженной или грустной, то злилась.

– Я не знаю, почему это было по–другому, но я люблю тебя все так же. Вообще–то,

больше.

– Тогда, почему… – замолчала она, теряя самообладание.

– Что почему?

Она покачала головой.

– Прости за ужин.

– Детка, – сказал я, касаясь пальцем её подбородка и нежно поднимая его, пока она не

посмотрела на меня. – Черт с ним, с ужином.

Америка подняла мою рубашку, сняла её через голову и уронила на пол со шлепающим

звуком. Потом она расстегнула мой пояс, пока её язык скользил по моей шее. Она была уже

обнажена, поэтому не оставалось ничего другого, кроме как позволить ей раздеть меня. Это

было странно возбуждающе.

Когда молния была расстегнута, Америка встала передо мной на колени, снимая с меня

джинсы. Я скинул свои теннисные туфли, и она выкинула их из кабины, проделав то же самое с

моими джинсами.

Она потянулась, согнув пальцы так, что они очутились между моей кожей и поясом

боксеров, и она стянула их вниз, осторожно опуская с моей эрекции. Когда они упали на плитку

за занавеской, Америка взяла всю мою длину в свой рот, и мне пришлось держаться, прижав

ладони к стене.

Я застонал, когда её сосущие и сжимающие движения создавали вместе, пожалуй, лучшее

ощущение в мире. Её жадный рот был таким теплым и влажным. Только её рот я хотел

целовать и трахать одновременно. На мгновение мысль, что она опустилась вниз, чтобы

сменить тему, забралась в мою голову, но было сложно спорить с ней в таком случае. Секс с

ней был одной из моих любимых тем.

Её свободная рука схватила мои яйца, и это чуть не довело меня до высшей точки.

– Мне нужно быть внутри тебя, – сказал я.

Она не ответила, поэтому я поднял её в положение стоя, а затем подтянул её колено к

моему бедру. Она схватила меня за уши и потянула к своему рту, и я принял позу, решив

опустить её на мой член – медленно, ведь она почти довела меня до безумия. Я поднял другую

её ногу. И когда я подвинулся, чтобы принять позицию, я потерял опору. Америка завизжала, когда я искал, за что бы схватиться, чтобы спасти нас, а потом я приготовился к падению.

Нейлоновая занавеска сорвалась с колечек, дав нам лишь полсекунды, прежде чем моя спина

шлепнулась об пол.

Я хмыкнул и посмотрел на Америку, чьи волосы были мокрыми, а глаза зажмуренными.

Один нефритовый глаз распахнулся, и другой вслед за ним.

– Боже, ты в порядке? – спросил я.

– А ты?

Я выдохнул смешок.

– Думаю, да.

Она закрыла рот рукой и захихикала, заставляя мой смех вырываться из моего горла и

раздаваться во всей квартире. Вскоре мы уже вытирали глаза и пытались отдышаться.

Хихиканье утихло, а мы оставались на полу, вода капала с нашей кожи на плитку. На

носу Америки образовалась капелька и упала мне на щеку. Она вытерла её, а её глаза скользили

туда–сюда, ожидая, словно ей было интересно, что я скажу дальше.

– У нас все будет хорошо, – сказал я мягко. – Я обещаю.

Америка села, и я сделал то же самое.

– Нам не нужно делать то, что делают все остальные, чтобы быть счастливыми, правда? –

в её голосе послышалась грусть.

Я проглотил комок, образовавшийся у меня в горле. Не то, чтобы я не хотел делать то, что

делали все остальные. Уже долгое время я хотел то, что у них уже было.

– Нет, – сказал я. Впервые с тех пор, как мы встретились, я солгал Америке.

Мне было слишком стыдно признаваться ей, что я хотел этих вещей – колец, клятв,

ипотеку и детей. Я хотел всего этого. Но было слишком тяжело сказать неординарной девушке, что я хотел обычной жизни с ней. Мысль, что мы не хотели одного и того же, и что это

означало, пугала меня, поэтому я загнал её вглубь своего сознания, туда же, где я хранил

воспоминания о маме, плачущей о тете Диане, настолько далеко, что мое сердце не чувствовало

этого.

Глава 4

Америка

Пальцы моих ног сверкали на солнце свеже накрашенными ярко–розовыми ногтями. Я

перебирала ими, наслаждаясь легким блеском пота на моей коже и жарой, поднимающейся от

мостовой, окружавшей бирюзовую воду. Я уже определенно обгорала под яркими лучами, но

оставалась на белой пластиковой решетке своего шезлонга, счастливо пропитываясь витамином

D, даже несмотря на маленьких засранцев из номера 404В, плескавшихся как варвары.