Табата и Мелисса Андреа: Маленькая Черная Книжка

Я бросил в ее сторону неодобрительный взгляд, говорящий «заткнись», и затем украдкой пошел по дому. Вик шла по пятам, когда мы перемещались по дому, ища ценности. Нижний этаж был безупречен, и мы не нашли почти ничего.

- Пойдем, - прошептала Вик, поднимаясь по лестнице на второй этаж.

Я последовал за ней в спальню хозяев.

- Джекпот, - прошептала Вик, дергая меня за руку. – Помоги мне снять телевизор.

Кивнув головой, я направился к стене с телевизором, и мы сняли его со стойки на пол. Именно в этот момент дверь ванной распахнулась, и вышел мужчина в шелковых пижамных штанах. Он зевал с закрытыми глазами и почесывал затылок. Как только его глаза открылись, они сконцентрировались на нас. Вик и я, мы оба замерли в свете, исходящем из ванной.

- Что вы делаете в моем доме?

Он направился в сторону кровати к телефону. Именно тогда, я увидел, что леди спит с другой стороны.

Я поднял руки.

- В этом нет необходимости. Мы просто уйдем.

Я двинулся к двери, надеясь, что Вик последует за мной. Ни один из нас не должен быть арестован.

Я стоял в дверном проеме, когда оглянулся назад. Вик там не было. Вместо этого она стояла перед мужчиной и наставляла пистолет на него.

- Что ты делаешь? – сказал я, направляясь обратно к ней. - Нет. Так не пойдет.

Я вламывался в дома, чтобы выжить, но приносить оружие и наставлять его на людей, не было в порядке вещей для меня.

- Он собирается вызвать копов, Себастьян, - сказала она приглушенным тоном. - Черт, теперь он знает твое имя. Прости. Дерьмо, мне так жаль.

Ее глаза были дикими. Она была безумна.

- Вик, просто отдай мне пистолет. Мы уберемся отсюда, и никто ничего не узнает. Давай просто уйдем, - сказал я спокойно, когда потянулся за пистолетом.

Ее рука дрожала, и это означало, что ее палец на спусковом механизме тоже дрожал.

И затем все происходило как в замедленной съемке. Муж стоял там с поднятыми руками и страхом в глазах, в то время как жена начала шевелиться. А потом она села прямо в постели и закричала.

Выстрелы прозвучали, оглушив меня, пока я наблюдал, как человек упал на пол. Кровь медленно сочилась из его шеи, и он, задыхаясь, пытался дышать. Я метнулся в сторону Вик, но было уже слишком поздно. Жена побежала к двери, и Вик стреляла снова и снова.

Стало совсем тихо, за исключением звуков мужа, делавшего его последний вздох, и жены, начинающей задыхаться и страстно желающей жизни. А затем послышались крики ребенка в комнате по соседству.

Вик опустила пистолет и бросилась бежать, словно меня даже не было с ней в комнате. Ее громкие шаги по деревянным ступенькам отозвались эхом по всему дому. Я стоял там, в шоке, уверенный, что мне все это снится, но женщина начала стонать. Мне следовало бежать, но я этого не сделал. Вместо этого я упал на колени рядом с женщиной, умирающей на полу, и схватил ее за руку.

- Я так сожалею, - шептал ей. – Мне так жаль.

Ее большие глаза были направлены на меня, и ее тело начало дрожать. Кровь брызнула из ее рта и приземлилась на губы. Она пыталась что-то сказать, но я не мог понять. Наклонившись ближе к ней, я повернул голову так, чтобы она смогла сказать мне на ухо.

- Пожалуйста, - она изо всех сил пыталась сказать.

И затем я почувствовал ее трясущиеся пальцы на своих, когда она положила что-то твердое и холодное в мою ладонь. Она закрыла мою руку вокруг этой вещи и умоляла меня глазами. Не знал, что она просила у меня, но не мог помочь ей.

Я должен был позвонить в полицию или скорую помощь, но я совсем не соображал сейчас, и мне было страшно. Я никогда не видел, как кто-то умирает, и мой желудок скрутило от страха. Все, что я сделал, так это склонился над ней и наблюдал, как крошечная слезинка скатилась из ее глаз, и она сделала свой последний вздох.

Я раскрыл руку и посмотрел вниз на медальон в ладони. Что она пыталась сказать мне?

И затем звук слева от меня заставил меня подскочить, я посмотрел вверх и увидел маленькую девочку, стоящую в дверном проеме и пристально смотрящую на меня. Ей не больше десяти лет. Ее крошечные ножки выглядывали из-под ее ночной рубашки, пока наполненные страхом глаза оценивали обстановку вокруг нее.