Стэйси Кейд - Тело и душа

Они были счастливы. Кевин хороший фотограф, схватывающий такие вот настоящие моменты, как этот.

— Значит ты и Крис Зембровски, да? — спросила я и тут же пожелала забрать свои слова обратно.

С опаской, она посмотрела на меня через плечо, на секундочку остановившись.

— Я не знаю, что ты там слышала, но все было не так, — сказала она.

— Да, это ты так говоришь. Так, как же все было?

Я видела ее замешательство, она словно раздумывая отвечать мне или нет. В конце концов, кто я для нее?

— Он видит меня, — сказала она, — И я вижу его.

Я нахмурилась. Да ну?

— Я видела... то есть, я уверенна, что Алона видела тебя, — Я имею в виду, что у меня было много всяких приколов, но нечеткое зрение, точно не одно из них.

Но Мисти еще не закончила:

— Алона... Алона была как огромный шторм, понимаешь? — Ее голос был отдаленным, словно она видела не лестницу, а что-то другое, — Находиться с ней было захватывающе, и через некоторое время, ты уже не знал где находишься и кем являешься, кроме того, что все это связано с ней. Я не была Мисти. Я была лучшей подругой Алоны Дэа. Крис был парнем Алоны Дэа, — она встряхнула головой, — Понимаешь, о чем я?

Не совсем.

— Но Крис и я, мы нашли друг друга и это по настоящему, — Раздался ее голос в порыве, и наши взгляды встретились, так, словно она осмелилась бы бросить мне вызов, — Мы принимаем друг друга такими, какие мы есть, а не в качестве аксессуара к кому-то другому.

В эту секунду я ощутила, как волна зависти, на столько сильная, пронеслась по моему телу, что я чуть было не упала с лестницы. Не потому что это был Крис, а потому что я хотела, чтобы кто-то так же хорошо знал и меня... Я хотела быть такой же зависимой всеми своими костями.

Она снова стала подниматься по ступенькам.

Я последовала за ней, держа руку на перилах и наступая на каждую ступеньку, и боролось со смесью эмоции бурлящих во мне. Я была с Крисом, но он никогда, даже на одну десятую не выглядит так же как на этих фотографиях. Это больно, видеть доказательство того, что это не он, а я была с дефектом.

Слезы жгли мои глаза. Каждый инстинкт говорил мне винить их двоих — Мисти и Криса. Они были жадными, эгоистичными и жестокими. Они сделали это со мной. Но как можно отрицать что-то, когда доказательства прямо перед тобой? Правда состояла в том, что они бы сделали это независимо от меня. Я была ничтожеством, от чего мне стало еще больнее.

Она дошла до конца лестницы и развернулась в ожидании меня.

— Итак, почему ты не носишь его кольцо? — спросила я грубее, чем следовало. Я не была уверена, хотела ли я узнать, но не могла не спросить.

— Я еще не ответила "да" — сказала она, глядя на свою голую левую руку, словно желая убедиться, что кольцо так или иначе не появилось там внезапно. — Мне восемнадцать. Мы ходим в разные школы. — Она слегка пожала плечами.

На верхушке лестницы, я подождала, надеясь, что там было что-то еще.

— И как я должна сказать ему да, когда Алона все еще так расстроена? — спросила она тихим голосом — Словно из-за нас она не может обрести покой.

Я с облегчение выдохнула. Я еще не полностью потеряла ее. Я все еще была важна для нее, даже не смотря на то, что это не я преследовала ее. Это каким-то образом, сняло груз с моих плеч, о котором я даже не подозревала.

— Что ж. — Прочистила я горло вопреки комку не пролитых слез – Давай посмотрим, что мы можем с этим сделать.

Она одарила меня странным взглядом - а почему нет? У Элли Тернер не было причин быть эмоциональной по этому поводу - и жестом указала пройти впереди нее. Ее комната была последней в конце узкого коридора, после крошечной гостевой комнаты и бывшей спальни, которую теперь разделили ее братья. Доктор Э. и Кевин в прошлом году переделали кабинет внизу в комнату для себя.

Комната Мисти выглядела практически так же, как и когда я была здесь в последний раз пару месяцев назад. Да, я посещала ее несколько раз после своей смерти. Одеяло ее бабушки все еще было на ее кровати, в беспорядке потому что Мисти спала под ним. Телевизор на ее комоде ревел повтором "Холмов" и все ящики комода были открыты, с последнего раза когда она искала там носки или что-то еще. Она всегда так делала, оставляла ящики открытыми, утверждая, что это экономит время. В течение многих лет, я ударялась бедром или коленкой об острые края больше раз, чем я могла сосчитать.

В углу, выделялась груда вещей для колледжа : новое стеганное одеяло все еще в целлофане, корзина для белья, набитая тетрадками, папками и другими школьными принадлежностями, и стопка пластиковых тарелок и столовых приборов.