Светлана Наумова - Без меня

меньшую ценность, чем деньги... И я только сейчас понимаю, что

натворил...

Затаив дыхание, Катя ужасом ждала его признания и...сама не

осознавая, надеялась, что этого все же не случится...

И, понимая, что не сможет этого сделать, Степнов замолчал... Не

сегодня... Не сейчас...

Притянув девушку к себе, прижал к груди, уткнулся лицом в ее

волосы, рассыпанные по плечам.

- Теперь у меня есть ты...и скоро все будет совсем по-другому... Я

обещаю...

Он медленно снимал с нее одежду, покрывая поцелуями ее губы,

лицо, шею, плечи...

И она отвечала ему...

И ему казалось, что все еще можно исправить...

И оперская чуйка предательски молчала...

А впереди оставалась последняя ночь...

И новый день...день, когда все изменится...

Глава 26. Точка невозврата

Утро наступило слишком быстро... Кажется, она только что

сомкнула глаза, а открыв, с удивлением обнаружила, что солнце

заливает лучами всю комнату... Осознание того, что руки Саши в

последний раз сжимают ее в объятиях, холодком пробегало по

спине, вызывая внутри странную, щемящую тоску...

И вот они стоят друг напротив друга в прихожей и невозможно

отвести глаз. И он, словно чувствует, что этот взгляд станет

последним...

- Буду скучать по тебе, - уже дойдя до двери, Саша снова

оборачивается и снова притягивает девушку к себе, снова

запечатлевая на ее губах поцелуй.

- Я тоже, - отвечает Катя, с трудом сдерживая слезы и едва унимая

сердце, рвущееся из груди.

Закрыв дверь за Сашей, она тоже стала собираться. Хотя, по сути,

собирать-то особо было и нечего. Все уместилось в маленькой

сумочке, а именно - новый паспорт, кошелек и фонарик. Одела

джинсы, свитер и короткую стеганную куртку с капюшоном,

сапоги на плоской подошве. После чего прошлась по квартире,

окидывая ее прощальным взглядом. Что бы ни случилось, сюда она

не вернется.

Уже в холле, проходя мимо вешалки с куртками, на мгновение

притянула к себе Сашину ветровку и вдохнула его запах,

смешанный с ароматом парфюма. Это было что-то вроде прощания

с ним. Они больше никогда не встретятся, но, если такой встрече

когда-то и суждено случиться, то вряд ли она будет теплой.

Подняв руку, посмотрела на часы, десять тридцать утра. Продев

ремешок от сумочки через шею, девушка взглянула на себя в

зеркало и, невесело подмигнув своему отражению, шагнула за

порог квартиры, оставив ключи и мобильник на тумбочке.

Утро было солнечным и свежим, на ярко-голубом небе была четко

видна полоса от пролетевшего самолета. Вдохнув полной грудью,

не оглядываясь на дом, Катя направилась в сторону метро. Через

полчаса она уже входила в здание вокзала и, купив в пригородной

кассе билет на электричку до станции, где находилась их дача,

устроилась в полупустом вагоне. Прислонившись лбом к стеклу,

она смотрела на мелькающие мимо пейзажи, изо всех стараясь не

думать ни о чем.

Наконец, впереди показались очертания родной деревни. Девушка

вышла на своей станции и, спустившись на проселочную дорогу,

уже знакомой тропинкой отправилась в сторону села. Перед входом

в деревню Катя взяла левее и, сделав небольшой крюк, прошла

вдоль нее за огородами. Вскоре показался забор, ограждающий их

участок, но, не дойдя до него нескольких метров, она свернула в

сторону.

Когда Катя приезжала в прошлый раз, то отметила для себя

наполовину закрытое крыльцо соседского дома, с которого

прекрасно просматривалась дорога въезда в деревню и

непосредственно их участок. Там пока было тихо, но она не знала

во сколько планируется все действо и потому не могла с

уверенностью сказать, был ли кто в доме в данный момент. Сложно

было представить сколько предстояло ждать, но Катя решила, что

лучше перестраховаться, чем потом столкнуться с кем-то из них

нос к носу на пути в деревню. Устроившись на дощатом полу

соседского крыльца и, прислонившись спиной к стене, она

принялась ждать.

Теперь время потянулось безумно медленно. Осеннее солнце,

сулящее довольно обманчивое тепло, медленно скрылось за

горизонтом. Пустая деревня в осенних сумерках выглядела

несколько зловеще и навевала мысли о призраках и всяческой

дьявольщине. Но это было не самое страшное... Катя начала

замерзать. Куртка уже не спасала от пронизывающего вечернего

холода, кроме того, ее била еще и нервная дрожь. Все, что она

задумала, уже казалось глупым и бессмысленным. Быть может, вся