Уильям Риттер - Карта

— Что вы...? — начала было я, но вход в коридор, где он стоял тут же почернел и к нам выпрыгнул большой зверь, покрытый шерстью. Я расслышала щелканье острых зубов и увидела дикие налитые кровью глаза, уставившиеся на нас. Существо дергало головой взад и вперед, пытаясь сориентироваться в туннеле, потом пригнулось и прыгнуло к нам, пыхтя и кряхтя в процессе. Два облезлых черных уха провели по потолку, когда животное закрыло нам один проход.

Мы выкарабкались из арки, через которую пришли, назад через прогнившую решетку, но существо было слишком быстрым. Я чувствовала его дыхание на своей шее и постаралась бежать еще быстрее. И тут, словно в знак протеста, зазвенела цепь, и существо со сдавленным визгом дернулось назад. Я в ужасе пробежала еще какое-то расстояние вперед, прежде чем обернуться и посмотреть на это ужасное животное. Джекаби перевел дыхание и издал смешок облегчения, удивленно рассматривая существо. Черный мех зверя был длинным, но тонким и неоднородным, а строение костлявым и жилистым. У существа совсем отсутствовал жир. Его рост составлял где-то футов десять, хотя два облезлых уха, добавляли еще пару, а то и целых три фута. Я моргнула. К стене полуразрушенного замка был прикован за шею кролик.

— Как захватывающе, — сказал Джекаби. — Должно быть, он до сих пор связан чарами. Ты очень далеко от дома, да? — Мой работодатель благоговейно наклонился. Гигантский кролик дергал свою цепь, чтобы дотянуться до Джекаби своими желтыми резцами. Когда его маниакальные усилия оказались бесплодными, существо покачало головой и запрыгнуло обратно к воротам замка. Там кролик рухнул на землю, упираясь головкой в изгиб большой арки. При всей своей свирепости он выглядел хилым и истощенным.

— С какой стати кто-то решил магически увеличить кролика и использовать его в качестве сторожевой собаки? — пробормотала я.

— Не кролика и не увеличенного, — поправил меня Джекаби. — Огромный Заяц. Его размер... ну, очевидно, что, маленьким зайчонком он был чуть меньше, но соразмерен с зайцеобразным, которого вы видите перед собой.

— Ну почему вы иногда выражаетесь так заумно?!

— Этот заяц прибыл с острова великанов, Рук. Наложенные на него чары не имеют ничего общего с его размером и приостановлением старения.

— А теперь все то же самое, но на понятном языке.

— Я начинаю склоняться к мысли, что словарь в качестве подарка на ваш день рождения был бы куда полезнее.

— Куда полезнее, чем быть съеденным заживо огромным хищным зайцем? О да, под эту категорию попадет множество вещей, уверяю вас.

— Этот заяц не стареет. Не может, — монотонно продолжал рассказывать Джекаби. — Эти чары объясняют, почему он все еще здесь, тогда как остальные обитатели этого места давно умерли. С другой стороны, очень может быть, что именно он послужил причиной их гибели. Такие зайцы гораздо агрессивнее обычных особей, и все-таки это очаровательное животное.

— Он выглядит... несчастным, — сказала я. Заяц начал медленно выбивать своим лбом о камни какой-то ритм. — И что же нам делать?

Джекаби пожал плечами.

— Обратимся к карте?

На карте были нарисованы сломанные часы с длинными усами, очевидно заячьими. Перед замком стояли две человеческие фигуры, а за ним только одна. Я посмотрела на замок, а потом на Джекаби. И тут до меня дошло.

— Два пути, — сказала я. — Кролик может гнаться только за одним. Я думаю, что держатель карты должен найти желающего, который согласиться пройти через один проход, в то время как он пройдет через другой. Два входа, но один выживший.

Джекаби кивнул.

— Да, подозреваю, что вы правы. Это, конечно, очень соответствует его взглядам о доверии, как мне кажется. К счастью для нас, мы не должны проходить через эту ловушку, как планировал Дерзкий Мошенник. — Он извлек на свет еще одну хлопушку. Розовую. — У нас свой путь в башню.

Я нахмурилась.

— Все в порядке, Рук, — заверил меня Джекаби. — Я хочу играть по правилам и делать все правильно, но я не хочу, чтобы вы прыгали в смертельную ловушку... особенно в ваш день рождения.

— Дело не в этом. — Я посмотрела на зайца. С безопасного расстояния, когда он не клацал зубами возле моей шеи, заяц представлял собой по истине жалкое зрелище. Его кожа с облезлым мехом туго обтягивала ребра, уши поникли, а глаза помутнели и налились кровью. Да существо обезумело, но не от ярости, а от смертельной усталости.