Алекс Белл - Жасмин

Я заказала все, что только можно. Когда я открыла меню, то не стала даже смотреть на цены. Для начала я заказала французский луковый суп с расплавленным сверху сыром, который подавался с хрустящим хлебом; в качестве основного блюда — несколько ломтиков трюфелей и сырную тарелку, которая включала в себя «Том де Шевр», «Рокфор» и «Бри де Мо», и соответствующую бутылочку бордо.

И честно сознаюсь, что мне очень понравилось. Это была первая нормальная еда с момента ужина на борту «Королевы Мэри». Сложно было поверить, но тот ужин состоялся всего неделю назад. Доев, я заказала кофе и решила еще немного задержаться в ресторане, потому что за окном снова полил дождь, а я так устала сегодня бродить по мокрым улицам. Поэтому я осталась и вернулась к размышлениям, где бы могла быть спрятана лебединая песня, если не в банках.

Мне вспомнились слова Лукаса на озере Альпзее в Германии, он считал, что Лиам спрятал песню где-то в центре, в каком-то доступном месте, но в то же время и в таком, которое ночью будет безлюдным. Чтобы добраться из Парижа до дома нужно всего несколько часов. Но какое место будет совершенно безлюдным ночью в таком городе, как Париж?

Я сидела и размешивала сливки в своей второй порции кофе, наблюдая за тем, как они вращаются на черной поверхности, когда меня осенило. Кладбища. В обоих случаях, появление розы сопровождалось наличием старых, пожелтевших, человеческих костей. Определенно, это должно было означать, что она спрятана где-то среди костей. Кладбище — идеальное место, чтобы там что-нибудь спрятать. Кому взбредет в голову бродить среди могил ночью. А если все же кому-то случится там оказаться ночью и услышать птичье пение, то вряд ли этот человек что-нибудь заподозрит.

Я порылась в сумке и вытащила из неё путеводитель по Парижу. Я просматривала его в поисках кладбищ и молилась, чтобы в черте города было хотя бы одно. Но их оказалось целых три. Самое большое, Пер-Лаше´з [18], было расположено на востоке города, второе — кладбище Монмартр на севере, и третье, самое маленькое, в районе Монпарнас, и судя по всему, оно находилось всего в квартале от моего отеля. Я осталась очень собой довольна. Кладбище, похоже, удовлетворяло всем нужным критериям. Но потом я поняла, что это означало, и сердце мое сжалось. Если песня действительно спрятана на кладбище, тогда я должна буду туда пойти. Ночью. Одна...

Ну а что? Разве может быть хуже, чем уже есть. Подумаешь, поброжу немного на кладбище, это же не какое-то там царство в Баварии, кишащее рыцарями да феями. Это всего лишь кости.

Я расплатилась по счету и так как осушила бутылку всего наполовину, прихватила оставшееся вино с собой. Но когда я пошла к двери, один из официантов меня остановил, тыча пальцем в бутылку, дескать, политика ресторана запрещает гостям уносить вино с собой.

— О, простите, — пролепетала я.

Я уже почти прошла мимо него, когда неожиданно остановилась.

А потом вырвала бутылку у него из рук, прижала к груди и рванула с нею на улицу. Это было мое вино — я заплатила за него и, Бог свидетель, я выпью его все до капли.

Как и следовало ожидать, за мной никто не погнался, чтобы таки отобрать бутылку, поэтому я без проблем добралась до метро, весьма довольная своей пустяковой победой. Я себя чувствовала такой бунтаркой, что даже хлебнула немного вина прямо из бутылки, когда вышла из метро на улицу, — наверное, это было самым неженственным, что я совершила за всю свою жизнь.

Вообще-то я собиралась вернуться прямиком в отель и хорошенько выспаться, а кладбищами заняться завтра, но так уж вышло — мне на глаза попалось кладбище Монпарнас. Должно быть, когда я покидала гостиницу утром, то просто не заметила его, потому что шла под зонтом.

Я остановилась возле арки и с несчастным видом заглянула внутрь. Дождь прекратился, но в воздухе висел промозглый туман, а одежда и волосы у меня и без того были влажными. Я мерзла целый день, и больше всего на свете мне хотелось вернуться в номер, где можно принять душ и согреться. Но я уже была здесь. Можно войти и быстро обойти кладбище. Никаких проблем. А вдруг звезды сойдутся и окажется, что лебединая песня здесь, тогда я найду её и заберу с собой в Англию, и посещение кладбище останется позади.

Конечно, мне приходило в голову, что черная роза была спрятана больше года назад и вряд ли она лежит где-то на поверхности. Она, скорее всего, запрятана внутрь могилы, может быть даже в гроб. Так что, очень вероятно, что мне придется осквернить могилу.