Когда добровольцы должны были физически поместить руку студента на источник электрошока, 70 % из них отказывались продолжать эксперимент, не заходя слишком далеко. Когда добровольцы находились в той же комнате, но не должны были дотрагиваться до студента, цифра уменьшалась, уже 60 % отказывались продолжать. Но когда они не могли ни видеть, как корчится от боли студент, ни слышать его криков, всего лишь 35 % отказывались продолжать эксперимент. Это означает, что 65 % добровольцев смогли пройти эксперимент до конца, нажать финальный переключатель и фактически убить человека.
Этот эксперимент многие критиковали за неэтичность, и правильно делали. Примерно 80 % участников эксперимента, проснувшихся тем утром с ощущением, что они хорошие люди, вернулись домой с ощущением, что могли бы убить человека. И хотя они проявляли беспокойство, хотя они нервничали, хотя у них и было чувство, что их действия могут иметь плохие последствия, даже очень серьезные последствия, большинство все равно продолжали участвовать в эксперименте.
После завершения эксперимента, несмотря на то что студенту могло быть плохо или того хуже, добровольцы были обеспокоены собственной виной, настаивая, что они не должны нести за свои действия личную ответственность. Ни один доброволец не проявил беспокойства о благополучии студента. Никто не попросил заглянуть в другую комнату. Их в большей степени беспокоила их собственная шкура.
В конце концов добровольцев опросили и показали, что ученый, игравший роль студента, был цел и невредим. Их заверили, что не было никакого электрического тока и что студент не ощущал никакой боли. Некоторые из тех, кто дошел до самого конца эксперимента, теперь чувствовали раскаяние за то, что они сделали. У них появилось чувство личной ответственности. Другие, наоборот, пытались оправдать свои действия, обвиняя ученых. Они рассуждали так, что, если бы у этого эксперимента были какие-либо последствия, они бы предпочли свалить ответственность на организаторов. В конце концов, они просто выполняли то, что им говорили. Некоторые даже зашли настолько далеко, что начали обвинять студента. Как сказал один из добровольцев, пытаясь как-то оправдать свои действия: «Он был такой глупый и упрямый, он заслужил удара электрошоком».
Любопытно, что практически все добровольцы, отказавшиеся участвовать в эксперименте, узнав, что должны будут причинять боль другому человеку, чувствовали свою ответственность и моральный долг. Некоторые были религиозны, но все они чувствовали ответственность перед некой высшей властью.
Реальность такова, что эксперимент Милгрэма проводился каждый день в офисах по всей стране и по всему миру. Степень абстракции, свойственной современному капиталистическому миру, легче рассмотреть, если шире взглянуть на выводы опыта Милгрэма. Абстракция больше не ограничивается физическим пространством. Чем больше становятся наши компании, тем больше становится физическая дистанция между нами, между нами и нашими подчиненными, между нами и нашими покупателями. Когда дело доходит до таких масштабов, мы больше не можем просто ходить по проходам магазина и считать количество банок с супом на полках. Теперь мы полагаемся на документы, описывающие, сколько товаров мы продали, а сколько произвели. Когда мы через числовые абстракции отстраняемся от человеческих качеств, мы становимся, как добровольцы в эксперименте Милгрэма, способны на бесчеловечное поведение. Как условия, созданные в эксперименте Милгрэма, физическое разделение между нами и теми, на кого влияют принимаемые нами решения, может оказывать существенное влияние на жизни… жизни людей, которых мы не видим и не слышим. Чем более абстрактными становятся взаимоотношения между людьми, тем больше вреда мы можем причинить друг другу.
Глава 14. Современная абстракция
Открытия Милгрэма оживают
В 2009 году газета New York Times , как и практически все крупные средства массовой информации того времени, опубликовала статью о вспышке сальмонеллеза, которым заразились более семисот человек и от которого уже тогда умерли девять человек. Вспышка вируса послужила спусковым механизмом для начала крупнейшего в истории Америки продовольственного кризиса. След заражения шел от продукции более трехсот компаний, использовавших арахис и арахисовую муку, предоставленные американской арахисовой корпорацией Peanut Corporation of America (PCA) в Линчбурге, штат Вирджиния. Сделал ли глава корпорации PCA все, что было в его силах, чтобы убедиться, что доверяющие ему люди и его компания в безопасности? К сожалению, нет.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу