Биз Стоун - Решайся! Заряд на создание великого от основателя Twitter

Я переехал в Калифорнию, чтобы работать с Эваном Уильямсом, а не с Google. Для меня это было гораздо важнее, чем дополнительные опции и гарантия занятости. Я не мог просто сидеть и ждать, когда смогу воспользоваться своими дивидендами по акциям, в то время как у меня был шанс стать частью стартапа с Эваном. Конечно, я добавлял человечности Blogger, но сайт и так уже был по-своему неплох. Оставить стабильную, комфортную работу – это как начать жизнь с чистого листа. Это нелегко и с первого раза может ничего не получиться, но в конечном итоге может привести к невероятным результатам. Мне нужен был новый источник энергии. Пора было ввязаться в новое дело.

Я позвонил Эвану и сказал: «Я хочу уйти отсюда и работать в Odeo».

Он сказал: «Круто».

Так я ушел из Google.

Начинать все заново всегда трудно. Уверенность, стабильность, безопасность – обо всем об этом мне пришлось забыть. Я работал в Google в 2003 году и мог бы быть там сегодня. Но я верил в будущего себя. (В конце концов мой будущий я все-таки сумел расплатиться за «Тойота Матрикс».) Я чувствовал в себе силы внести посильный вклад в создание чего-то нового.

К тому моменту, расплатившись со всеми долгами, мы с Ливией разорвали договор аренды на свой лофт в Портеро-Хилл, сняли квартиру в Пало-Альто, и я начал ездить на работу на велосипеде. После двух лет езды из Сан-Франциско в Маунтин-Вью теперь я начал ездить из Пало-Альто обратно в город, в офис Odeo. Я поменял местами свой дом и офис.

Так что мы снова переезжали. На этот раз я попросил Ливию решить, где нам надо жить, поскольку мои успехи в этой области были весьма сомнительными. Она выбрала Беркли, а поскольку мы уже устали от хозяев, которые не разрешали нам привозить с собой наш зверинец, мы хотели собственный дом. Ливи была директором WildCare в Сан-Рафаеле – службы спасения диких животных. То, что там происходит, совсем не похоже на ветеринарную клинику, куда люди приносят страдающих от ожирения домашних котов и пытаются заставить их дожить до семидесяти. Когда люди находят раненых животных: белок, ястребов, сов, скунсов, – они идут за помощью в WildCare. Но в отличие от случаев с кошками и собаками для подобных ситуаций не существует установленного протокола действий. (Как бы вы сделали протез лапы для чайки?) WildCare не приносит прибыли, так что часто приходится обращаться за помощью к благотворительным организациям и ждать пожертвований от обычных граждан. Крошечная мышка со сломанной лапой? Они фиксируют ее стоматологическим оборудованием семидесятых годов. Ливи спасала жизни. Она всегда готова помочь нуждающимся, и ее полная альтруизма жизнь вдохновляет меня.

В то время мы сами ухаживали за двумя спасенными собаками, двумя спасенными котами и спасенной черепахой. В разные времена выхаживали кроликов, ворон и грызунов всех форм и размеров. Поэтому мы взяли все накопленные деньги и использовали их для первоначального взноса. Мы купили маленький дом размером в двести сорок метров, который представлял собой пристройку для прислуги рядом с главным домом. Половину этой площади занимал гараж.

Никогда не забуду, как мы отмечали мой тридцать второй день рождения в этом доме. Ливи, которая в основном заботилась о наших животных, почти на неделю уехала на медицинскую конференцию, и я остался ухаживать за ними самостоятельно. Это позволило мне почувствовать, чем она занималась на работе и зачастую у нас дома. Одна из собак мучилась припадками. Другая была беспокойной и нападала на людей. Там был кот, которого сбила машина, и теперь он не понимал, когда надо было ходить в туалет. Ливи оставила меня с ними со всеми, плюс в гараже были пять крольчат, у которых убили мать. Они были очень милыми, но совсем маленькими – их нужно было кормить молоком через соску. Еще были вороны, зимовавшие в гигантском вольере, который я впихнул между нашим домом в Беркли и соседской изгородью. Для них клетка была просторной, но мне приходилось нагибаться, когда я приходил кормить их вонючей смесью из подпортившейся корюшки и фруктов. Ливи сказала: «Что бы ты ни делал, не зли воронов. У них сломаны крылья. Они не должны ими хлопать». Так что я должен был быть тихим и деликатным, пока отстегивал корзину с едой, заменял ее и прикреплял обратно. Однако эта несчастная корзинка не хотела открепляться. Вокруг меня роились привлеченные едой осы. Но я должен быть оставаться спокойным и не злить ворон, пока продолжался этот двадцатиминутный осиный фестиваль по случаю замены корзинки.