Рэйчел Дайкен. - Избранный

Я закрыл глаза и растворился в ощущении того, как пальцы Трейс прошлись по моему подбородку, нежно коснулись щетины на скулах, а затем погрузились в мои волосы.

Застонав, я наклонился к ней. Наши лбы соприкоснулись.

- Я люблю тебя. – прошептал я.

Ну вот и все. Я сказал это.

- Я тоже тебя люблю. – она произнесла это слишком быстро, слишком легко. Это была не та же самая любовь. Ей нужно это понять.

- Трейс. – мой голос дрогнул, я потянулся к ее руке и взял ее в свою ладонь. – Ты не понимаешь, ты никогда не понимала…

- Чего? – ее глаза наполнились слезами. – Не понимала, чего?

- Ты. Я. Нас. – я вздохнул и поцеловал кончик ее пальца, а затем слегка пососал его в конце, прежде чем перейти к другому пальчику, и так далее. Она охнула, но ничего не сказала. Когда я завершил свое нападение, я поцеловал ее ладонь и вздохнул около нее.

- Когда я говорю, что люблю тебя, я не имею ввиду то чувство, о котором ты привыкла думать в отношении меня. Я не… способен любить тебя в этом смысле.

Она прищурилась.

Нет, так не пойдет.

- Когда я говорю, что люблю тебя, это означает, что я люблю тебя так сильно, что мне больно находиться рядом с тобой, также больно, как находится вдали от тебя. Мне было больно все это чертово время, потому что мое идиотское сердце, по тем или иным причинам решило, что ему просто не выжить, если оно не будет биться рядом с твоим. Я не знаю, какого черта ты сделала со мной, но я в беде. Я разбит тобой и никогда уже не смогу быть склеенным воедино снова. И эта боль похожа на ад, потому что когда ты целуешь меня, я знаю, ты думаешь о нем. А когда я целую тебя, все что я вижу – это ты, все, что я чувствую – это ты.

Слеза пробежала вниз по ее щеке.

- Когда ты прикасаешься ко мне, мое сердце разрывает на части, потому что в глубине моего сознания я всегда точно знаю, я всегда смогу определить, что то прикосновение, которое ты даришь мне, и то, что я на самом деле чувствую – это две совершенно разные вещи. Трейс. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я… - мой голос дрогнул. – Я в тебя влюблен.

- Н-но… Все это время… - она заикалась. – Я думала, что ты шутил! Всегда! Я имею ввиду, ты – Чейз! Ты никогда не бываешь серьезным, когда дело доходит до подобной чепухи! И Никсон… Никсон бы убил тебя…

- Он уже угрожал застрелить меня в голову… поверь мне. Я знаю, что любить тебя - будет самой высокой ценой, которую я когда-либо платил в своей жизни… Но, Трейс, ты стоишь дороже любых богатств.

- О чем ты говоришь? – она облизала губы и уставилась в мои глаза. – Что ты хочешь сказать?

Я собирался сделать это.

Хоть я и знал, что он жив.

Но я собирался спросить.

Потому что она заслуживает того, чтобы услышать этот вопрос, не зависимо от того, каким будет ее ответ…

- Выбери меня. – прошептал я. – Потому что мое сердце?.. Моя душа?.. Мое проклятое существование?.. Я уже говорил, оно хочет тебя, и только тебя – навсегда.

Я чувствовал себя так, будто только что пробежал марафон, без какой бы то ни было еды и воды. Моя грудь тяжело вздымалась всю ту минуту, пока ее глаза пристально изучали мои. Затем ее губы коснулись моих.

В настоящем поцелуе.

Она целовала меня тем поцелуем, который я всегда мечтал получить от нее – она уничтожала темноту во мне и заменяла ее своим светом. И в этот момент я понимал – никто и никогда не сравнится с ней. За всю мою жизнь я был потерян, и теперь – я обрел себя снова.

Я приник к ее губам и обхватил ее в свои объятья. Каждый изгиб ее тела касался меня, вызывая во мне огонь и желание получить больше ее. Из моего горла вырвался низкий рык, когда наши языки столкнулись. Резким рывком я оказался на ней, сильнее прижимая ее к дивану, в невероятном ощущении ее вкуса и ее губ, которые травили мою душу.

В этом мире не было ничего, кроме нас. Не существовало ничего, кроме ее поцелуя, ее вкуса, ее рук на моем теле. Я еще сильнее прижал ее своим телом. Необходимость показать ей всю мою накопившуюся боль, все мои чувства, была настолько огромной, что я не был уверен, что смогу себя контролировать. Мой синяк на скуле отзывался болью, когда ее рот соединился с моим, но мне было все равно. Она должна была чувствовать меня. Я нуждался в том, чтобы она чувствовала меня и только меня.

Трейс внезапно сломалась, или что-то сломалось – это было так, словно все ее разочарование, все, что она держала в себе так долго, было выпущено. И я как будто физически почувствовал, как Никсон отступает из ее жизни.

Целуя меня, она позволила ему уйти.