Сюзанна Стил - Губернатор

Он остановился, рассматривая мужчину, темная голова которого означала, что это и была его цель. Миллер представил, что мужчине снится, как на его удочку попадается крупная рыба, ради которой он сюда и приехал. Вот только похвастаться этой рыбкой он не сможет, так как до завтра не доживет. Кошмарный сон воплотится в жизнь с помощью руки страшного хищника.

А хищник наблюдал за тем, как от каждого вдоха поднималась и опускалась грудь спавшего. Держать в одной ладони чью-то жизнь и смерть было не просто восхитительно. Это было обворожительно.

Киллер не хотел спешить, он предпочел бы насладиться его муками, послушать крики и мольбу о милосердии, но у него была цель, и дело нужно было закончить как можно быстрее.

С неимоверной точностью Миллер схватил свою жертву за волосы и злобно дернул голову назад. Глаза мужчины в ужасе распахнулись, но прежде, чем у него был хоть малейший шанс понять, что происходит, киллер полоснул по его горлу ножом и отправил в вечность.

Спустя мгновенье Миллер наблюдал, как накрахмаленные простыни окрасились в алый цвет, и еще раз пожалел, что не может насладиться убийством. Но у него действительно не было времени.

Так же быстро и тихо, как и вошел, он пробрался к берегу озера и исчез в неизвестности темных вод. Миллер посмотрел на чистое звездное небо и подумал про себя: « Жизнь прекрасна…».

Талия

Я бы просыпалась посреди ночи каждый раз, когда мой любовник трахал меня сверху, брал меня и рычал угрозы над моим ухом. Ноги раздвигались бы перед ним без принуждения, пригласив опорочить мое тело, которое говорило бы само за себя, и в каком-то смысле, так оно и было.

Его голос вырвал меня из глубины, околдовав обещаниями опасности, интриги и запрещенной страсти. Я была готова промокнуть и ответить на его предложение, даже не просыпаясь, и возбудиться, потому что мое тело было на грани капитуляции каждый раз, когда он взывал к нему.

Мой разум не был исключением, находившись в паутине страсти, которую Энтони так искусно ткал в качестве моей ловушки. Он излучал эту страсть, будто она была чем-то, на что он мог меня поймать. Но, на самом деле, ему только предстояло узнать, как доминировать над всем этим.

Энтони была нужна гарантия в виде знаний: как я думала, как чувствовала, как воспринимала мир вокруг себя, чтобы он мог оплести мой разум паутиной, сотканной из его слов и команд. Он зашел так далеко, что сказал мне: «Овладей разумом и телом женщины, и ты овладеешь самой женщиной».

Я была готова послушаться его, не ответив ни на один вопрос, тем самым избежав возможности полностью подчиниться. Я знала, что он не остановится, пока не сделает меня полностью своей. Но я никогда не была той, кто с легкостью отдаст свою независимость. И я не могла скрыть свой интерес. Энтони удерживал меня здесь потому, что понимал, что я никогда не буду принадлежать ему?

Я наблюдала, как он схватил свой телефон и ответил на сообщение, осознав, что это было нечто порочное.

Его губы растянулись в лукавой ухмылке, подтверждавшей то, что я уже и так знала. Он раздвинул мои ноги и жестко вошел в меня. Мое тело ломало. Буквально ломало. Но я всегда слушала только ту часть моего мозга, которой было интересно, насколько был опасен Губернатор.

Пришло и для меня время кое-что разузнать. Мне нужно было узнать все до последней мелочи об этом мужчине, и о том, во что я себя впутала. С каждым днем становилось все более очевидно, что я явно недооценила Губернатора.

Миллер

Миллер сидел в своем «Хаммере», съехав спиной по сидению, и наблюдал за своей жертвой через бинокль. Благодаря этому дорогостоящему оборудованию он мог увидеть самую мелкую деталь.

Его работа доставила бы ему больше удовольствия, если бы он заставил этого мерзкого бывшего мужа заплатить за то, что тот ударил свою женщину. В этот раз Миллер с особым чувством насладится своей охотой, а он очень любил охоту. Он наблюдал за тем, как сногсшибательная блондинка в белом развязанном халате босиком прошла по своей квартире. Почувствовал, как дернулся его член, когда он мельком увидел её розовые соски, к которым едва притрагивалась ткань халата.

Он знал, что кроме изящного белого хлопкового халата на ней не было ничего, и мысль о том, как он задирает эту ткань вверх по её телу, прижав девушку к стене, возбуждала его.

Миллер ощутил нечто, напоминавшее первобытную тягу защитить эту женщину от мужчины, который ей изменял. Он даже не мог вспомнить, когда в последний раз хотел защитить кого-нибудь так сильно, ведь сожаление — чувство, которое Миллер никогда не испытывал. Он знал, что рано или поздно возьмет все в свои руки. Это лишь вопрос времени.