Шайла Блэк - Их невинная принцесса (ЛП)

Дэйн повернулся к нему. Они приближались к подземелью, и он не разделял хорошего настроения с Купом. Точнее, наоборот. Куп занимался с Алией любовью. Куп погружался в ее сладость. Лэн был слишком взволнован. А Дэйн держался на расстоянии. Она не хотела его с тех пор, как они вернулись с острова, и он не мог спрятать свою потребность в ней. Алия была беременна, и он заставил ее выйти замуж за них троих. Ох, позже она сказала очень правильные слова, но лишь после того, как узнала о ребенке.

— С такими вещами не шутят, — прорычал Дэйн.

Купер вздохнул.

— Дружище, ты должен вылезти из этого настроения.

— Она чуть не умерла.

— Но ведь не умерла. Она жива, и ей нужно знать, что мы все еще любим ее. Ей нужно знать, что ее мужчины всегда будут рядом с ней.

Возможно. Но любила ли она их? Если он сможет приглушить свою темную сторону, возможно, спустя время, она сможет.

— Я никуда не уйду, Куп.

Он будет там, будет стоять рядом с ними во время церемонии венчания с Алией, и затем он докажет, что может быть ванильным. Он докажет, что сможет найти место в этой семье. И если сейчас он не спустится в подземелье, это будет лишь доказательством того, что он — слабак. Тал был Домом. Если Дэйн собирается жить в этом дворце, он должен привыкнуть, что рядом есть вещи, которые он не может иметь.

— Знаю, ты и не здесь. Ты лишь существуешь. Так не должно быть. Мы женимся. У нас будет ребенок. Сейчас самое время для нас, а ты застрял в прошлом. Пора тебе открыть глаза.

Купер положил руку на дверь.

— Мужик, тебе нужен ключ.

Тал просто так не оставляет дверь в подземелье открытой.

— Не сегодня, я знаю.

Купер повернул дверную ручку и толкнул тяжелую дверь.

— Твою мать.

Дэйн застыл на мгновение, потому что подземелье не было пустым. Совсем. Двое посетителей ожидали их, и один из них был великолепно обнажен.

Алия. Его прекрасная Алия была голой и стояла рядом с Лэндоном, они рассматривали поднос с украшениями. Не ювелирными. Игрушками. Зажимы и прекрасные цепочки. Все те самые прекрасные вещи для украшения сабмиссива. Он почувствовал, как его член наливается и увеличивается, прижимаясь к ткани его слаксов и пытаясь найти выход.

— Какого черта? — хрипло спросил Дэйн.

— Детка, твоя очередь, — сказал Купер. Очевидно, он был в курсе происходящего. Его друг снял свою наплечную кобуру, и, бросив ее в пределах досягаемости, начал снимать рубашку. — Как мы и репетировали, Лия. Дэйн, запри дверь. Пайпер знает, что мы здесь, но я не хочу, чтобы вошла прислуга.

Действуя на автопилоте, Дэйн захлопнул дверь, все его тело было на грани. Он запер ее, потому что им, видимо, было что обсудить, и Купер был прав. Им не нужны посторонние глаза.

Он уставился на темное дерево двери, не желая оборачиваться и видеть ее снова.

— Алия, в чем дело?

— Дело в тебе, Дэйн, — ее голос звучал немного неровно. — Я люблю тебя. Я хочу играть с тобой сейчас и до конца наших дней. Я хочу дать все, что тебе нужно. Купер и Лэндон тоже хотят поиграть.

— Мне это не нужно, Лия, — он заставил себя проглотить долгий выдох. — У нас и так все отлично. — Он никогда бы не заставил ее делать то, чего она не хочет. — Я не хочу обращаться с тобой, как твои похитители.

Последние дни были наполнены намного большими событиями, чем просто фактом, что Ясмин пыталась убить их женщину. Он прочитал каждую статью, в которой говорилось о катастрофе и всем дерьме, нарытом репортерами. Тал проделал отличную работу, сдерживая прессу, но СМИ, словно с цепи сорвалось после крушения самолета Алии. Каждая горькая правда была расписана до мелочей. От ее похищения до гадостей в борделе, способах пыток и том факте, что ее посадили на героин.

Он не мог снова лишить ее контроля.

Его плеча коснулась мягкая рука.

— Ты никогда, слышишь, никогда больше не будешь сравнивать себя с ними. Я не позволю этого.

Дэйн повернулся и был удивлен ярости в ее темных глазах. Слезы лились из глаз, но ее губы были плотно сжаты.

— Лия…

— Никогда больше, Дэйн. Они были злыми, а ты очень хороший. Ты посвятил свою жизнь защите людей. Ты отказался от карьеры, чтобы спасти жизни. Ты — герой, и я никому не позволю внушать тебе, что ты не стоишь себя. Прости меня. Я поставила тебя в ужасное положение перед Талибом. Я, правда, очень хочу выйти замуж за тебя. Я хочу тебя. Ты простишь меня?

Что-то глубоко внутри него смягчилось. Она стояла здесь, обнаженная перед ним, ее сила, наконец, вышла наружу. Пока она пыталась защитить его мерзкую задницу. Хотя он и был больше нее на сто фунтов, но она выглядела готовой защитить от любой угрозы. Ради него. Купер был прав. Этой женщине было наплевать, сколько у него было денег или каков его статус. Она старалась пощадить его, но он не хотел, чтобы его жалели. Он хотел только ее, и хотел, чтобы она была счастлива. Спустя годы лайфстайла, он, наконец, понял. Дело было не в том, чтобы ставить ее потребности выше его. Она сама должна была быть превыше всего. Она была центром их вселенной. Алия и их ребенок были всем для него. Они были его будущим.